У входной двери Настя вместе с Дашей. Дочь в своих любимых спортивных штанах и в белой майке с короткими рукавами; в пальцах два упакованных в мультифору листка. Даша только что выпрямила спину, в её руке ложечка, а гладкие и поблёскивающие из-за колготок стопы уже спрятались в сапогах. Случайно задев взглядом вышедшего отца одноклассницы она среагировала, будто увидела неприятного знакомого – сделала вид, что его не заметила. Отложив ложку она протянула руку к пальто.
– Что, девочки – уже закончили?.. – Капитан опёрся плечом о косяк на входе в кухню.
Поведение Даши его зацепило, но он напялил на себя маску спокойного безразличия.
– Да, пап! Слава богу! – Настя повернулась к отцу быстрее, чем пролетела бы пуля. – Ты есть приготовил?!
Такое непосредственное, такое простое… поведение дочери вернуло в сердце капельку тепла. Слабо улыбнувшись Роман одновременно кивнул и моргнул.
– Конечно, родная. Конечно, доченька моя любимая… – Тут до него дошло, что он готовил вообще-то на троих… и эта мысль как бы дала разрешение обратить внимание и на Дашу. – А что – твоя подруга с нами разве не сядет?..
По имени Роман не назвал её специально: ему хотелось увидеть, как девушка отреагирует.
Одевая пальто – впрочем не слишком спешно – Даша ещё раз подняла на него глаза, но сделала это с таким видом, будто ступает по иглам. Взор её оказался лишён всякой радости. Глядя на неё Роман даже подумал, что она либо чувствует себя плохо, либо узнала какую-то страшную новость и сдерживает себя, чтобы вновь не разреветься…
Ну что, что такого он сделал, чтобы так её обидеть?!
– Папа! Я ужасно голодная! – Настя в чувствах махнула ладонью с листками, от чего пластик зашелестел . – Когда уже мы сядем есть?!
– Доченька… – Роман взглянул на своего ребёнка с лёгким укором. – Скоро. Будь чуток терпеливее. Вот и подруга твоя, смотри – тоже, наверное, кушать хочет, но ведёт же себя прилично…
Даша отвела взгляд и от подруги и от её отца и так стояла, пока ни оделась. Поправив меховой воротник она обратила наконец лицо к однокласснице и протянула ладонь.
– Давай. – Её тонкие пальцы приняли листки. – Я отнесу их сама, как и договорились. Не волнуйся…
– А я и не волнуюсь! – Настя не грозно, но уже заметно повысила голос. – И перестань повторять! Ты уже третий раз мне об этом рассказываешь! Заело у тебя что ли?..
Даша взглянула на неё так, будто та заговорила на чужом языке. Лишь спустя несколько мгновений она, точно опомнившись, быстро поморгала и тихо, даже виновато ответила:
– Извини… Наверное я утомилась… Что-то я путаюсь…
Настя сжала губы, упёрла кулаки в бока и неодобрительно помотала головой. Тем временем за спиной дочери Роман глядел на Дашу в неком отупением, с трудом пытаясь угадать: что же он на самом деле видит?..
На лице девушки отпечаток чего-то негативного, тень подавленности… но в сам ли деле она так быстро из-за чего-то угасла или это просто кажется от неравнодушия к ней?.. Насколько сам Роман может быть объективен, если в присутствии этой девушки он то воспаряет к небесам, то пикирует в адские глубины?.. Может быть Даша в самом деле утомилась и устала и её поведение сейчас – это просто поведение утомлённого человека?.. В конце концов Роман сам, когда сильно устаёт, становится раздражительным…
Только что смотревшая на одноклассницу с дружеским порицанием дочь в миг поменялась; переменив опорную ногу она взглянула на Дашу живее и с бодростью спросила:
– Слушай! А какой у нас завтра третий?!
Не думая ни секунды та выдала:
– Биология…
– Вот чёрт… – Настя понизила голос. – Биологичка говорила, что будет проводить проверочную. Уже вторая за два дня…
– Да ладно, не переживай. – Слабо, бледно, но, глядя на Настю, Даша немного посветлела. – Если что, я тебе помогу. Просто сядешь ко мне поближе, а там уж что-нибудь придумаем.
Настя хотела сказать что-то ещё, но отец перебил:
– Даш… На улице поздно, темно и холодно. И бродят всякие… Тебя ведь надо подвезти… – Произнося это изо всех сил Роман старался выглядеть выдержанно и бесхитростно. – Или ты собралась уезжать своими силами?..
В груди клокочет противное, отвратительное чувство, что он напрашивается! Что сам клянчит! И ещё более мерзко оно от того, что, спрашивая, он приготовился услышать «нет»: видно же, что его присутствие её напрягает… Но предложить такое надо хотя бы из вежливости.
Только что Даша глядела на Настю и бледно ей улыбалась… но теперь милая дуга на её губах вновь померкла. Глаза девушки мазнули по мужчине и тут же сбежали, а её уста сжались и разжались, то ли силясь что-то произнести, то ли наоборот удержать, что не должно быть сказано.