Отдельно на специальной табуреточке возведён самодельный, как он назвал это, «ёж»: прут с круглым, удобным для установки основанием и кучей продолговатых ответвлений – особый постамент для лёгкой одежды, опять же взятой в качестве трофеев. В основном это шарфы, пара шляп, несколько галстуков и один особенно красивый вышивной носовой платок, на котором, ярко выделяясь на белом, алеет неровное пятнышко.
Доска, постамент, и ещё кое–что возле: манекен. Безлицый, бесполый, он одет как на карнавал – яркая оранжевая рубашка, два пиджака, по несколько наручных часов на каждой руке, восхитительное колье с сапфирами и поверх платиновая цепочка со звездой Давида. Если смотреть на неё глазами простого человека, то эта куча выглядит ужасно, но если глазами охотника… У каждого предмета своя история, свой рассказ о том, кому он принадлежал и как был добыт. На многих вещах остались следы их прошлых владельцев – волоски, реснички, нитки с одежды, отпечатки… и кровь, конечно же.
ОН никогда не мыл трофеи. Как они попадают к нему в руки в таком виде и оказываются здесь. Это нестрашно, что следов так много и, если дело дойдёт до опознания, оно пройдёт молниеносно. Если кто-то проберётся в эту комнату и обнаружит ЭТО, то последнее, о чём стоить беспокоиться, насколько быстро всё идентифицируют.
Итак, он пришёл кое-что добавить…
Человек с шумом выдохнул – из носа вырвалось белёсое облачко. В это время года и в это время дня здесь холодно так, что даже если просто дышать, то из ноздрей парит. Спрятанные в перчатки пальцы нырнули в карман, через мгновение на чёрной, укрытой мехом и кожей ладони очутились две золотые запонки. Лучше всего брать в качестве трофеев украшения – они маленькие, но зачастую очень индивидуальные. Если взгляд упадёт на колечко или на серёжку, то в голове сразу всплывает образ человека. Разбуженные воспоминания начинают приятно щекотать нервы…
Он поглядел на запонки внимательно, покрутил их, приблизил к лицу и сосредоточился, словно ювелир, взирающий через увеличительное стекло. Красивые, хотя и явно недорогие, без «довесков». Простое золото. Даже, может быть, с примесью… Мужчина, носивший их, работал в офисе простым клерком, с золотых блюд не ел и на работу добирался на автобусе. Возможно у него была любовница или подруга, но точно этого выяснить не удалось. Впрочем и без этого знания всё прошло идеально и новый трофей сверкает сейчас в ладони победителя!
Мужчина прошёл к манекену; немного подумав, он закрепил запонки на манжетах снятого когда-то с одного адвоката-пьяницы пиджака. Не совсем красиво, но одно к другому всё же подошло. Вот и прекрасно. Будет, что вспомнить…
Раздалось пиканье. Неприятное, с интервалами. Сигнал потребовал внимания и человек, поглощённый принадлежавшей жертве вещью, оторвался от созерцания с неохотой. Его губы с раздражением скривились, он потянулся за телефоном. Пальцы нащупали в кармане футляр, гаджет лёг на ладонь. Экран светится белым, там вправо-влево прыгает комичный будильник и «произносит» слова в виде облака над головой, как в комиксах.
«Восемь часов! Восемь часов! Скорая Славка выйдет на связь! Восемь часов! Восемь часов! Скоро Славка выйдет на связь!»
Мигом позабыв о любых трофеях человек нажал отбой и проверил время – и в самом деле восемь вечера! Телефон юркнул обратно. Шумно вздохнув и бегло оглядевшись хозяин тайной камеры резко развернулся и подступил к двери. В глазок кроме темноты, конечно же, ничего не видно, но ладно, всё равно вряд ли кто-то там сейчас прячется… Набрав на замке комбинацию (на случай, если кто-то всё-таки сможет пробрасться внутрь; его ждёт ловушка в том, что он не сможет выбраться), человек отворил дверь и вышел в «коридор» ещё более узкий, чем люк на подводной лодке. С металлическим шумом закрылась внутренняя дверь. Подождав, пока глядел в глазок наружной, хозяин камеры отворил и её и вышел в безлюдный, низкий, серый и сырой общий коридор с уходящими вправо и влево пронумерованными калитками. Тусклый свет лампочек теряется за углами, приходится идти с фонарём. Иногда попадаются целые отсеки, не освещаемые уже, наверное, годами. Через них идёшь в сто раз внимательнее – что-нибудь так и норовит под ноги попасться: то кирпич, то лужа…