Ответ Роберта прозвучал искренне:
– Чего-о-о?.. Какая ещё газета?.. Какая ещё журналистка?..
– Ну да, ну да… – Тон полный понимания. – Какие в наше время газеты, правда?.. Но ещё остались, доложу тебе. Не совсем ещё вымерли… А ту женщину уволили. Не переживай, с ней всё хорошо. Папа твой, в отличие от тебя, газеты вроде бы почитывает… Но тот-то выпуск уж точно видел, верно?..
Горячее желание возразить, противопоставить своё чужому, сказать наконец СОБСТВЕННОЕ ВЕСКОЕ СЛОВО заставили Роберта выпалить:
– Да чего ты приклеился?! Чё докопался-то?! – На миг он замолчал, но, точно подбадривая сам себя, надавил с новой силой: – Чего тебе вообще от меня надо?! Денег хочешь?! Тачку мою хочешь?! Кончай кружить! Развёл спектакль!
Быстрые и хлёсткие слова кончились, как и дыхание. Не додумавшись как продолжить Роберт остался таращиться в пустоту и возбуждённо дышать, будто только что убегал от медведя. С полминуты не происходило ничего, но затем, точно дождавшись, скажет ли паренёк что-то ещё, человек в темноте подчёркнуто мягко возразил:
– Зря только силы переводишь – здесь тебя никто не услышит. Да и напрасно ты про меня нехорошее думаешь: мне от тебя ничего не надо. Я даже наоборот – рад, что нашёлся такой, как ты. Серьёзно…
Роберт непонимающе сдвинул брови, поморгал.
– Видишь ли… – небольшая заминка, – мне как раз нужна кандидатура для… скажем так… отвлечения. И по-моему ты годишься как нельзя лучше. Ты, можно сказать, идеальный кандидат.
Много мыслей промелькнуло в этот момент, одна даже о том, что сейчас будут вербовать в органы … Роберт сжал губы и пленённо слушал.
– Ну ладно. – Голос взял тон как бы подводя итог. – Пора закругляться. Отдай мне, пожалуйста, цепочку, которую носишь на шее – и всё, можешь идти.
Услышанное показалось такой страшной глупостью, таким отупляющим бредом, что Роберт подумал, что, должно быть, ослышался и потрясённо переспросил:
– Чего сделать?..
Голос прозвучал с прямо-таки приятельским терпением:
– Цепочку отдай. На шее которая висит у тебя. И всё, ступай с миром.
Чего-чего, а ЭТОГО Роберт не ожидал точно! Наверное у него даже челюсть отвисла, потому что когда переспросил, речь его прозвучала с дефектом:
– Чеуго сделат?.. Отдат цыпочку?.. – Наконец подобрался, сглотнул. – Зачем?..
– Отдай и скажу.
Словно в подтверждение мирных намерений дуло качнулось… и опустилось. Как уползающая в нору змея оно медленно скрылось в темноте, а вместо него вылезла облачённая в светлую полупрозрачную перчатку ладонь.
– Ну же, не тормози.
Ладонь помахала, поторапливая.
Точно пьяный или по голове ударенный будто со стороны Роберт заметил, как он расстёгивает воротник… как его собственные пальцы шарят под джемпером и, зацепив, вытягивают блестяшку. Золото чиркнуло по ушам. Неторопливо, как та же самая змея, цепочка свернулось калачиком на чужой пятерне. Сжавшись в кулак, во тьме исчезала и она.
Следующее голос произнёс образцово ровно, без заминки, как старый врач, буднично констатирующий время смерти:
– Твоя цепочка нужна мне, юный друг, как трофей: я беру их с каждой охоты. Когда она окажется в моём особом боксе, она будет тепло напоминать мне, как я забрал твою жизнь. Я буду вспоминать этот момент… и какое-то время это будет меня забавлять. Да… тебе, конечно же, придётся умереть.
В разом заледеневшей, застывшей черноте механику перещёлкнуло громоподобно громко: предохранитель сдвинулся, точно звонарь с ума сошёл! И хотя пистолет еле видно, но воображение рисует чужую, взведшую курок руку, чужой палец, уже давящий на крючок…
Роберта залихорадило, как умирающего в ломке наркомана! В миг СТРАХА он вдруг понял, что все эти разговоры – всё блеф! Уловка! Он почувствовал себя круглым идиотом, который сам, по своей воле вложил голову в пасть льву и только теперь это заметил!
У скованного предощущением смерти мозга не осталось сил, кроме как для дикой паники, и Роберт закричал. Истерично, надрывно. Разрывая связки заголосил так, что заныли уши. Забившись, замотав наобум локтями он стал кидать кулаки в пустоту, отбиваться от уже, кажется, тянущихся к нему жестоких рук. Пара раз костяшки врезались во что-то мягкое и тёплое, точно в накачанную кипятком грелку. Если б было хоть чуть светлее…
Поймав момент, когда паренёк станет переводить дух, с прежним спокойствием голос как бы заметил:
– Не знаю, на что ты рассчитываешь, но я бы на твоём месте попытался бежать. В темноте скрыться легче, чем днём, не находишь?..
Секунду Роберт соображал, о чём ему толкуют – и рванулся! Махнул вовсю прыть! Замок щёлкнул и дверь распахнулась под его рукой так, что позавидовал бы и «СОБР»! Холод и промораживающий ветер сцапали в свои объятия, подхватили парня и он понёсся, побежал, поскакал по снегу, как водомерка по глади озера! Не оглядываясь он заспешил до дороге назад, туда – к проезжей части!