– А что, если он узнает?! – Галина резко повысила голос, её правая дёрнулась наотмашь, как плётка. – А что, если он УЖЕ знает?! Ты об этом не думал?!
Прекративший быть человеком, превратившийся в сплошное восприятие капитан Птачек даже моргать перестал. С замиранием он следил, как вслушиваясь в трубку Галина прикуривает новую.
Шумно затянувшись женщина поправила причёску – её движения вдруг стали спокойнее. Следующая её реплика, хоть прозвучала и недоверчиво, но уже не так панически:
– Мне бы твою уверенность… Нет… В отпуск?.. Ты ещё спрашиваешь! Чем быстрее, тем лучше! Устала уже всего бояться… Нервы шалят. Скоро, наверное, как у алкоголички руки трястись начнут…
Докуренная до половины сигарета улетела. Выдохнув последний дым Галина уверенным движением потянулась к ручке. Дверь распахнулась и начальница отдела кадров исчезла в темени прохода. Еле слышные долетели её крайние слова:
– Всё, потом договорим!.. Я сегодня…
Хороня остаток фразы дверь закрылась.
***
Минуту или дольше Роман просто сохранял неподвижность, точно неспособный пошевелиться. Сбросив паралич тупой задумчивости он наконец начал лихорадочно соображать.
Что же делать?.. С одной стороны можно прямо сейчас, сию же секунду бежать обратно, хватать Галину за воротник и давить на неё. Как наорать! Как напугать! Просто сказать всё, что она боится услышать – и она расплачется, сломается! Девять к одному – так и будет! Однако… надавить на Валеру интереснее. Не то, чтобы здесь что-то личное, просто он наверняка знает больше. Да и может попытаться удрать, если про Галину узнает… Но бить по Галине СЕЙЧАС, бить именно по НЕЙ – это значит действовать почти наверняка.
Так кого же ловить – журавля или синицу?..
Поглощённый размышлениями, буквально ослеплённый ими Роман не заметил, как пошёл к машине. Глядя на свои ступающие по белому ботинки он тёр челюсть, мучительно прикидывал так и эдак и всё не мог решиться, как же лучше поступить. Дело почти дошло до звонка за советом, когда внезапно Птачек врезался в столб. Так он сперва подумал…
Оказалось, что всё это время он шагал к театральной парковке – туда, где оставлял машину уже десятки раз. Привычка взяла своё: Роман обнаружил себя меж редких блестящих на солнце автомобилей, прямо посреди стоянки, метрах в десяти от театрального крыльца-лестницы. И врезался он вовсе не в столб: напротив, сверкая смеющимися тёмно-зелёными глазами, оказался мужчина лет тридцати пяти. Роскошная кожаная куртка с высоким меховым воротником облегает его идеально, размер в размер. Классическая норковая шапка сидит одновременно и солидно, и немного по-хулигански, с претензией на свободу. Чёрные кожаные перчатки прячут ладони, а тёмные классические брюки падают до начищенных до блеска чёрных же туфель. Средь такого набора ожидаешь увидеть физиономию округлую, важную, даже обрюзглую… но нет – обращённое к Роману лицо, точно карандашом нарисованное, выделяется чёткими заострёнными линиями. Не худое, не толстое, оно идеально подошло бы спортсмену, даже олимпийцу. Примечательно, что принадлежит оно «всего лишь» учителю Истории.
– Чуть с ног не сбили! – Артур с улыбкой развёл руками, да так широко, словно готовясь обнять. – О чём задумались, Роман Павлович?!
Голос сильный, взгляд прямой. И тёплый, откровенно доброжелательный тон.
– Да я… это… – от неожиданности капитан по-дурацки, совсем как из села почесал макушку, – тут по делам…
Мучительное мгновение Роман не мог отделаться от ощущения, что его, как шкодника, поймали за подсматриванием; прямо-таки насильно пришлось навязывать себе расслабленность.
– Не ожида-а-ал вас здесь увидеть! – Артур улыбнулся лучезарнее. Быстро сняв перчатку он протянул открытую жилистую ладонь. – Что – наш прошлый поход всё-таки приобщил вас к высокому искусству?..
Здороваясь «на автопилоте» Роман долго, слишком долго думал, как ответить – сам бы сразу догадался, что собеседник нечестен. Наконец выдавил:
– Да как сказать… – Живо, а кто-то бы сказал нервно пожал плечами. – Наверное… – И быстро, с повышенным тоном, стремясь внимание увести: – А вы сюда зачем? Сегодня что – какой-то спектакль?
Глаза Артура как будто стали больше. И смешливее. Не пряча и словно бы понимающей, даже луковой улыбки он возразил:
– Сегодня нет… А завтра да! В воскресенье как раз поведу на представление новую группу. – И точно с ним спорят, с энергией добавил: – Ну а что?! Чем больше культуры, тем лучше, верно?!
Всё это проделалось с такой бодростью, что Роман невольно напрягся, что Артур дружески ткнёт его в бок! К счастью тот ограничился лишь радушной бравой ухмылкой. Глядя историку в глаза Роман неопределённо покивал… вдруг вспоминая утренний разговор с дочерью: Настя ведь про новый поход как раз упомнила… Эта мысль немедленно привела к другой, уже не на шутку встревожившей – значит дочь снова пойдёт в это тёмное, наполненное опасностями место?! Слова сорвались с языка раньше, чем капитан успел их обдумать: