– Дорогие что ли туфли-то?.. – Капитан стрельнул в дочку игривым глазом.
Прежде ответа та честно задумалась.
– Неа…
– Тогда и беспокоиться не о чем. – Он благодушно отмахнулся. – Не переживай. В крайнем случае, если она тебя покусает, сделаем укольчик от бешенства.
На кого направлена шутка Настя не поняла и на всякий случай высунула язык. Поймав момент и коварно дочку в белоснежную щёку чмокнув, Роман с наслаждением понаблюдал, как та в показном отвращении вытирается, а потом повернулся направо.
Рядом пустое кресло а дальше снова тротуар из ног. Если никто сюда так и не явится, – что, к сожалению, вряд ли, – можно вольготно оккупировать подлокотник. Эх, хорошо бы…
– Ой, извините! Я нечаянно! – Знакомый звонкий голос слева. – Простите, я пойду!
Обернувшись Роман увидел, как с виноватой улыбкой Даша пробивается сквозь тот же заслон из коленок, который они с дочерью сами только что преодолевали. Женщина с красными бусами что-то неуловимо сделала, – за рядами кресел не видать, – и школьница вдруг застряла. Начался неслышный отсюда спор… Даша помахала ладошками, покрутила головой… её улыбка стала натянутой. Отвернувшись от не закрывающей рот дамы, словно перестав её замечать она ещё раз попыталась пройти, но обо что-то споткнулась… Роман почувствовал, как сам уже весь напружинился, приготовился ни то, что встать, а вообще выскочить, как барс из кустов! Остановила его воистину завораживающая сцена: быстро и зло взглянув на всё ещё что-то лепечущую скандалистку Даша резко и по-спортивному упёрла левую руку в нижнее кресло, правую в верхнее – как раз то, чья хозяйка стала проблемой. Бодро присев она с энергией выпрыгнула и ловко перелетела через преграду, как скачущая от волка лань! Элегантно, словно под взглядом жюри отпустив руки, «гимнастка» со спокойным и даже удовлетворённым лицом двинулась дальше.
Обойдённая старомодница запричитала пуще прежнего, но брань обрушилась на уши её же несчастного спутника. Хотя тому, кажется, по барабану: во время прыжка у Даши задралась юбка и мужчина, у самого носа которого она пронеслась, пребывает в странном состоянии – ничего вокруг не замечая он словно погрузился в гипноз; взгляд бессмысленный, в рот воробей залетит…
Добравшись наконец до Насти Даша остановилась. Щёки раскрасневшиеся, дыхание сбито. На миг опасливо оглянувшись она вернула взгляд однокласснице и сквозь вздохи с задорной улыбкой заявила:
– Вот это толкучка! Не захочешь, а запутаешься!
Стараясь наблюдать за ними не слишком откровенно, пытаясь даже накинуть маску безразличия Роман ожидал, что дочь ответит с огоньком, что ситуация её позабавит. Он очень удивился, когда Настя, послав подруге вовсе не весёлый, а какой-то сумрачный, будто даже хмурый взгляд, выдала:
– Ага…
Между ними что-то случилось?..
Словно ничего угрюмого и не услышала, наоборот – получила в ответ заряд оптимизма, Даша продолжила дорогу с прежней уверенностью. Не слишком сторонясь мужских коленей она прошла мимо и только здесь повернулась к оставшемуся ряду спиной.
– Роман Павлович, вы не против?.. – Глядя на отца одноклассницы девушка послала ему истинно скромную… и самую дьявольскую улыбку. – Ничего, если я присяду?..
В горле застрял комок. Через силу сглотнув Роман попытался было ответить, но голос покинул его. Дурацкое мальчишеское волнение! Ну когда, когда он уже станет черствее?!
Чтобы ответить хоть как-то капитан кивнул, а для убедительности ещё и моргнул. Ни секунды дольше не ожидая Даша подхватила юбку, повернулась и по-девичьи элегантно устроилась в кресло справа. Кинув на мужчину взгляд искоса она ещё и закинула ногу на ногу.
На какое-то мгновение мышцы одеревенели, точно столбняк поразил. Кажется двинься – и что-то надломится… Шея каменная. С чувством, будто не просто пытается двинуться, а силится сломить ствол столетнего дуба, с неторопливостью сапёра Роман повернулся… налево: Настя смотрит вперёд, на лице не дрогнет и мускул; то ли просто о чём-то думает… то ли переживает… Дочь не выглядит ни радостной, ни печальной, но нечто среднее…
Почувствовав на себе взгляд она встретилась глазами с отцом. Роман вопросительно мотнул подбородком. Настя покачала головой и снова отвернулась – и не понять, то ли обиженно, то ли это игра настороженного родительского воображения.
Вернув взгляд обратно Птачек побарабанил по подлокотнику… глубоко, но старательно приглушённо вздохнул… и так и остался сидеть, глядя только перед собой. Дашу замечал краешком да и то лишь часть косички, однако этого достаточно, чтобы видеть, что она тоже сидит не поворачивая головы, глядит только вперёд и не делает даже попытки посмотреть налево.