Прогибая пружины и продавливая щуп всё глубже он с нескрываемым довольством улыбался: знал, что механизм будет отлично смазан! Он понял это ещё когда впервые увидел этот ухоженный двор и этот воплощённый в дереве человеческий труд. Он ведь и сам такой: предусмотрительный, внимательный, любящий технику. Ну какой же мужчина, расположенный к работе руками, удержится, чтобы время от времени смазывать в доме замки, да и вообще любую механику?.. Вот тот-то.
Уже почти жалея, что убить этого самородка всё-таки придётся, человек прогнул последний штифт и медленно, с приятным уху звуком хорошо бегающих мехов провернул кулачок. В ночной тиши, среди стоячего в безмолвии воздуха и будто замершего времени шум спрятавшихся запоров прогромыхал, как взрыв!.. хотя на самом деле это было не громче сдавленного чиха.
Выждав минуту, прислушиваясь к каждому, пусть даже к фантомному звуку охотник повернул ручку ещё на полуоборота и потянул – дверь легко поддалась и позволила себя открыть. Глубоко, но вовсе не волнительно вздохнув, чужак протянул пальцы и с удовольствием сжал за порогом в кулак: отлично, второй двери нет!
Нырнув в темноту он тихо прикрыл дверь и замер, снова прислушиваясь.
Одна минута. Две. Три. Пять… Десять…
Превратившись уже скорее в статую, нежели в устроившего засаду егеря, незваный гость со всем терпением отстоял всё время, которое сам намерил: если кто-то что-то и слышал, то должен выйти и посмотреть; любопытство погонит такого на звук и его самого будет слышно. Если же продолжить ход, то в возможном услышавшем пересилит страх и он кликнет полицию.
Никого не дождавшись и через пятнадцать минут человек тихонько снял рюкзак и поставил у входа. Рядом на пол упала куртка, на неё шапка и перчатки. Тихо скрипнули натянутые на ладони латексные краги.
Присев над рюкзаком человек сунул руку в уже раскрытую молнию; мгновение… немного возни… и вот погружённое в темноту убранство дома глаза теперь увидели в новом, светло-зелёном свете. Вытерев со стёклышка ПНВ прилипшую ниточку охотник достал специальный нарукавник с кармашками под шприцы. Надев его так, что натянувшаяся резинка чуть сдавила левый бицепс, неосознанным движением он потянулся к правой голени: через толстую штанину пальцы нащупали твёрдую, продолговатую рукоять. Спрятанный футляр с ножом сидит хорошо и ничуть не мешает.
Мысленно проверив себя и убедившись, что сделал всё, человек выпрямился и зашагал дальше – в темноту, в глубину дома.
Когда всё вокруг светло-зелёное, цвета различать невозможно, можно только угадывать, а ещё констатировать – вот это вот светлее, а вот это вот да, темнее. Делая осторожным каждый шаг чужак не крался, а скорее плыл, как лодка в тумане или как таящийся от щуки в рогозах карась.
Внутри дома не оказалось ничего необычного: полочки, стульчики, вешалки… повсюду раскрытые двери. Разве что много дерева; обработанного, лакированного резного дерева. Из него почти всё, на что падает глаз.
В доме хозяйственного столяра полы не скрипят. Поначалу осторожничая, через каких-то шагов двадцать человек понял, что даже если бы он прыгнул и перекатился, то и тогда вряд ли бы нашумел. Это прибавило бодрости! Однако имеющий разный, и даже самый дурной опыт незваный гость это веселье подавил и всё равно осторожничал, будто с коромыслом на плечах бродит по посудной лавке.
Коридор вильнул от входа в стороны. Выбрав правую человек прошёлся по ней призраком, даже нос рукавом прикрыл, чтобы дышать тише. Дальше справа, посередине меж картиной с морем и висящими на стене оленьими рогами оказалась полуприкрытая дверь. Дотронувшись до неё и убедившись, что не скрипнет, он лёгонько полотно оттолкнул и просунул в щель голову.
В светло-зелёном, всё таком же не естественном свете взгляду предстала небольшая, квадратов на шестнадцать комната. В одном углу стоит компьютерный стол в виде буквы Г. Видны экран, колонки и выглядывающий из-под низа системный блок. Рядом потрёпанный футбольный мяч а чуть дальше недостроенный замок LEGO. В противоположном углу деревянная кровать, а на ней, укрывшись одеялом…
Тихонько отворив дверь на всю человек переступил порог и сосредоточил взгляд на ребёнке: мальчику лет семь; лёжа на животе тот упёрся щекой в подушку, его волосы смялись и торчат набок, будто корова лизнула.
Шажок за шажком, тихо подступив чужак навис над спящим, как медведь над зайцем. Правая ладонь бесшумно скользнула вверх, еле слышно щёлкнул расстегнувшийся замочек… и вот в пятерне уже ждёт своего приготовленный шприц.
Сглотнув, человек сделал успокаивающий вдох… и резким, но лишённым грубости движением зажал мальчишке рот! Шприц скакнул к шее ребёнка и прежде, чем тот успел проснуться и что-то понять, ударная доза снотворного проникла в его кровь сквозь наружную сонную артерию.