По бокам мелькнули тени, спустя мгновение сзади щёлкнули замки и звуки улицы тут же ворвались в салон, а вместе с ними и холодный, напоминающий о зиме ветер.
– Никогда её не понимала. – Голос дочери твёрд и убедителен, точно она что-то доказывает. – Одевается как… ну ты понимаешь. А на прошлой неделе, в пятницу – ты видела, в чём она пришла?..
– Нет. – Голос Даши удивлённый и самую чуточку взволнован, как у нашедшего в обыденном нечто интересное. – Ну, то есть, конечно видела, но не обратила внимание…
Машина слегка просела – так слабо, что увидеть нельзя, только почувствовать момент. Сзади донеслись два чуть отстающих друг от друга хлопка – и холодок, а за ним и шум улицы прекратились. Салон вновь погрузился в собственную особенную атмосферу.
– Обрати в следующий раз внимание. – Голос Насти опять давит, будто её не слушают, ей возражают. – Вот она в следующий раз придёт и посмотри – ты увидишь!..
К неловкости, что не смог повести себя на сто процентов выдержанно, что чувства вскипели в нём и смутили, добавилось неприятное ощущение, будто Роман подслушивает. Да, девочки разговаривают открыто, не стесняются, но то, что он молчит а они говорят, будто его нет, создаёт ощущение подслушивания. И не его одного…
В очередной раз капитан Птачек почувствовал острое желание глубоко и устало вздохнуть – от чего ж в его жизни всё так непросто?.. И только он это сделал, только наполнил лёгкие поглубже, вдохнул – тут же почувствовал восхитительный, обволакивающий, сладкий аромат девичьих духов. ЕЁ духов… Не прошло и минуты, а её фимиам уже разлился по салону. Этот парфюм… этот будоражащий воспоминания, шепчущий о близости запах – он как бархатный хлыст: бодрит беспощадно, но в тоже время и ласково…
Тягостное окончание вздоха отменяется!
– Ну что, девочки?! – Как ни в чём не бывало, точно кто-то другой, более харизматичный перехватил управление, Роман обернулся и взглянул на обеих без смятения. – Едем?!
– Ну разумеется, пап! – Настя ответила таким взглядом, будто ей предложили съездить на курорт. – Давно уже пора!
Даша несмело улыбнулась и потупила глазки.
Старенький «форд» протарахтел нечто невнятное, взрыкнул… дёрнулся, остановился… и освещаемый тусклым, холодным светом фонарей наконец-то потащился прочь, долой от школы. А если не знать, куда на самом деле он поехал, можно представить, что и долой от города.
***
Стараясь не думать, что объект его заповедной страсти сидит сзади и, возможно, сейчас смотрит ему в затылок, Роман вёл машину и пытался дышать не слишком глубоко. На самом-то деле Дашины духи ненавязчивы, однако если их уже нюхал, а тем более если этот запах заставляет вспоминать о… то не замечать его не легче, чем катить булыжник в гору.
– Это он потом так сказал! А до того по-другому говорил! – Настя шумит, специально повышает голос, будто они едут не в машине, а на мопеде без шлемов и глушителей. – Я помню точно, не надо со мной спорить! Вот увидишь – я завтра подойду и прямо при Лене у него спрошу! Послушаем, что он ответит!
Крутя руль и замечая дочкину болтовню так же, как и урчание мотора, Роман вдруг понял, что вовсе не слышит Дашу.
Почему она молчит?..
– Вот как ты считаешь?.. Куда он пойдёт?..
Голос Насти ещё громче, точно она на конкурсе по пению. Ответом же тишина…
– А я думаю он вообще дома останется. Мне почему-то так кажется… У него вид такой… домашний, что ли… Да-а-аш! Ну чего ты всё плечами пожимаешь?! Целый день почти молчала и сейчас молчишь!
Роману до жути, до зуда в хребте захотелось обернуться или хотя бы глянуть в зеркало – он еле сдержался. И вовремя: мимо пронёсся неаккуратный попутчик. «Лихач» превысил скорость явно больше, чем на двадцатку, и без огней свернул налево. Если б не девочки, которых надо отвезти, и очень желательно без бед, за тяжёлый день уже порядком исстрадавшуюся душу на самоуверенном глупце Роман непременно отвёл бы…
Голос Даши прозвучал сонливо, точно ей давно пора в постель:
– Насть, ну ты такая интересная… И что же мне говорить?..
– Даш! Ну… я имею ввиду, что ты просто строишь мне рожицы. Хватит! Я чувствую себя какой-то болтушкой…
Птачек не выдержал, улыбнулся – и тут же сзади донёсся переливистый, звонкий девичий смех!
– Перестань! – В голосе Насти засквозила обида. – Прекрати! Ты что это – смеёшься надо мной?!
– Прости… – Даше с трудом удалось прерваться. – Прости пожалуйста…
Силы её вновь оставили и она в голос, бурно и несдержанно захихикала! Глядя на дорогу Роман аж стиснул зубы – настолько ему загорелось обернуться: когда Даша улыбается, когда она смеётся – О-О-О! Должно быть подивиться на её ангелы слетаются! Или так кажется влюблённому…