- Что Вы, нисс! – Вайол розовеет от неловкости и вместе с тем опасливо поглядывает на сиира. – Какие извинения? Мы же…
- Благодаря Вам я встретил свою тиали.
Её большие выразительные глаза округляются до фантастических размеров, и мне становится крайне неловко от вспыхнувшей в них смеси восторга и сочувствия. По большей части – сочувствия. Правда, осторожного, а не жалостливого. Примерно так же она смотрела, когда я заявила, что восьминогие анхаки куда хуже сииров.
- Примите мои искренние поздравления! – восклицает, немного оживившись.
Вот интересно, она ведь так и не поменяла своих ксенофобских взглядов, но всё-таки вполне по-настоящему обрадовалась, услышав о тиали. Похоже, предпочтения второй ипостаси только я ерундой и посчитала, а все остальные в курсе, что это и с чем его есть.
Аллеон с мальчишеской улыбкой кивает. Вайол смотрит на него так, будто до этого момента всерьёз полагала, что улыбаться сииры не могут. Я догадываюсь, о чём она думает: улыбка у него очень красивая, да и сам мужчина выглядит куда безопаснее и адекватнее того же джаройя. Так и есть, осторожно покосившись на замершего неподалёку Драхара, девушка вздрагивает и хватает со стола ручку, чтобы поскорее поставить вожделенную подпись.
Видя её страх, рыжий садюга блаженно улыбается, и я многообещающе прищуриваюсь. Ну погоди же у меня! Я – не тихая, скромная Вайол! Выскажу тебе всё, что думаю!
- Этот экземпляр ваш, - протянув бывшей невесте один из листков, Аллеон поднимается. – Рад был познакомиться, нисса. Если что-то понадобится, смело обращайтесь. Вы всегда можете рассчитывать на мою помощь.
- Или просто приходи к нам в гости, - добавляю, наслаждаясь её реакцией на новость о нашем совместном проживании.
- Спасибо! Нисс Аллеон, простите меня за то что… ну…
Ого! Настоящий прогресс! Всё ещё испугана, но чудовищем сиира уже не считает!
- Вам не за что извиняться, - не ожидавший такого Лен чуть заметно теряется. - Идёмте, я провожу Вас.
- Я с вами!
Ни за что не оставлю её наедине с Драхаром, пока не услышу внятного объяснения его отвратительному поведению!
- Лен… - шипит джарой. – Я сам провожу ниссу!
- Нет, - твёрдо запрещает Аллеон. – Нисса Аен – моя гостья. Я не позволю, чтобы от этого визита у неё осталось плохое впечатление!
Какое-то время мужчины буравят друг друга едва ли не ненавидящими взглядами. Мысленно я уже готова к тому, что Драхар кинется на друга с кулаками, но Аллеон что-то укоризненно говорит ему на незнакомом, грубом языке, и тот с усилием опускается обратно на диван.
Гарари, отправившийся провожать Вайол вместе с нами, бережно помогает ей забраться в экипаж, поправляет, чтобы не прищемить дверцей, подол её платья. Ну умница же! Подруга уже не выглядит такой замученной и даже смущённо улыбается, поглядывая на него из-под ресниц. Надо бы их как-то поближе познакомить, раз всё так удачно складывается. Но сначала – Драхар! Всю душу из него вытрясу!
Вот только гостиная оказывается пуста.
- Он ведь не поедет за ней следом?
Аллеон задумчиво обводит взглядом комнату:
- Уверен, ничего плохого Рах не сделает.
- Он вёл себя, как… как какой-то извращенец!
- Это на него не похоже. Надеюсь, в следующую нашу встречу, он объяснится. Ты всё ещё хочешь познакомиться с местными расами или отложим учёбу на завтра?
- Нет, давай сегодня. Только сначала я бы хотела кое-что обсудить.
- Может быть, поговорим уже на улице?
- Лучше дома.
Аллеон тут же становится серьёзным.
- Тебя что-то беспокоит?
- Расскажи об изгнании.
- Дари, - на миг он прикрывает глаза, - зачем тебе это?
- Зачем? Я, вообще-то, волнуюсь!
- Что бы ни случилось, я смогу о тебе позаботится.
- Обо мне?
Разве изгнание касается меня, а не его?
- Даже в самом худшем случае моих средств хватит, чтобы ты могла остаться и жить достаточно комфортно.
- … глупый! – выдаю, с трудом проглотив более крепкие ругательства. - Я за тебя переживаю, Лен! Все вокруг явно обеспокоены, и я хочу знать, могу ли чем-то помочь!
А этот дурак улыбается мне, как любимому, но бестолковому ребёнку!
- Ты помогаешь уже тем, что рядом.
Прав был Драхар! Что-то тут точно нечисто!
Требовательно дёргаю Аллеона за руку, вынуждая сесть на диван. Он не сопротивляется. Только взгляд становится тяжёлым и серьёзным.