Аллеон уже ждёт у лестницы, и при взгляде на него мне хочется рассмеяться: одежду мы выбрали очень похожую – максимально простую, чтобы не выделяться на общем фоне, и всё же достаточно необычную для того Барриара, где я выросла. Не то чтобы мужчины там совсем не носили рубашек с воротником-стойкой, но вот таких, дорогих и почти парадных, я точно ни разу не видела. Интересно, понравятся ли Аллеону футболки и джинсы?
Не дав преодолеть оставшиеся три ступеньки, он ловит меня и на миг прижимает к себе, чтобы после провокационно медленно, чувственно, позволить соскользнуть по его телу на пол. Улыбается, наблюдая, как лёгкий испуг от его рывка сменяется желанием прижаться ещё ближе. Как он ухитряется выглядеть одновременно по-кошачьи самодовольно и в то же время неприкрыто радостно? Будто знал, что так будет, но всё равно приятно удивлён.
Оставив в покое чужие странности, встаю на носочки и тянусь к Аллеону, ощущая, как его взгляд предвкушающе опускается на мои губы. Поднимаю руки, как для объятий, и мужчина нетерпеливо подаётся навстречу, но я, вместо того, чтобы поцеловать, с самым невинным видом поправляю воротник его рубашки. Сиир замирает, на лице – недоумённо-обиженное выражение, от которого я против воли начинаю смеяться. А что? Не одному же ему развлекаться!
- Один – один, - фыркает, предлагая мне руку.
На его запястье широкий золотой браслет с резким, хищным, орнаментом.
- А почему не светится?
- В этом нет необходимости. Любой маг и так сразу увидит, кто я. Как и то, что наши браслеты связаны.
- Твои родители не будут против того, что мы сделали?
- Не думаю. Мне с тобой очень повезло.
Почему повезло? Просто потому, что я согласилась? Неужели же брак с сииром действительно так ужасен?
Но вслух спрашиваю другое:
- Да? А мне показалось, что твоей маме я не понравилась.
- Она совсем тебя не знает. Впрочем, даже если вы не поладите, на нас это никак не повлияет.
И всё-таки поладить со свекровью мне бы хотелось. За Аллеона можно не волноваться: бабушке он наверняка понравится сразу. А вот мне придётся постараться, чтобы наладить отношения с новыми родственниками. Или хотя бы не сделать их ещё хуже.
Мы уже приближаемся к дверям, когда я внезапно понимаю, что не всё в предстоящих планах так радужно.
- Как мы узнаем, в какое отражение нам нужно?
- У тебя есть что-нибудь оттуда? – останавливается сиир. - Какие-нибудь артефакты? Деньги?
- Есть, - вспоминаю с облегчением. – По привычке переложила в карман, когда переодевалась. Немного, правда.
- Для определения мира проводникам хватит и одной монеты. А поменять местные деньги на подходящие можно будет прямо в Ассоциации.
- Я бы хотела сначала заехать к себе домой. На дорогу нам хватит, а там уже возьмём, сколько нужно.
- Дари, я вполне могу…
- Мне и так неловко! К тому же…
- Неловко?
- Что тебе вечно приходится за меня платить.
- И теперь ты для разнообразия хочешь, чтобы стыдно было мне? - смеётся он. – Идём. С остальным разберёмся на месте.
Глава 7. Дела семейные
Час спустя мы уже на пороге моей квартиры.
- Ты только не пугайся, у меня тут не прибрано… - бормочу, внезапно смутившись. – Сессия же скоро, вот я и учила, об уборке как-то не думала даже.
- Ничего, - хмыкает Аллеон и с любопытством суёт нос в первую же комнату. – Так даже интереснее.
Нет, всё-таки есть что-то нереальное в том, что он – здесь! Всё равно что проснуться – и обнаружить персонажа из сна на соседней подушке.
Из-за спины доносится короткий смешок: сиир набрёл на полку с фотографиями и внимательно рассматривает их, забавно приподняв брови. На первой мне два года, мы на каком-то празднике в детском саду. Нарядные дети смеются и машут большими красными цветами, а у меня на лице читается желание убивать, потому что я терпеть не могла выбранное мамой платье – колючее и неудобное. До сих пор его помню.
Так странно, раньше я не любила этот снимок, а теперь жалко выбрасывать. Кажется, начинаю понимать, почему мама его оставила: тут мы семья, родители ещё не ссорятся каждый час, и никто даже не думает о разводе.
На следующей фотографии мне уже семь. Аллеон ничего не спрашивает, но взгляд довольно красноречив: как из этого сорванца в порванном сарафане, болтающемся на одной лямке, и с перепачканными в траве коленками могла вырасти я? Усмехаюсь. Он же меня ни в чём, кроме монашеских платьев Вайол, и не видел, так что сегодня явно будет сюрприз.
Оставив гостя изучать интерьер, с наслаждением переодеваюсь в родные джинсовые шорты и жизнерадостно-жёлтую футболку. На улице жарко, поэтому волосы собираю в высокий хвост, и тут, наконец, замечаю подозрительную тишину. Аллеон, забыв о фотографиях, пристально рассматривает мои голые ноги, обтянутую тонкой футболкой талию и свободный вырез, чуть ниже ключиц. От его тяжёлого взгляда становится почти стыдно, будто я забыла что-то надеть. Сглатываю.