— Вролам?! — переспрашиваю в ужасе.
Я их не видела, но, судя по ощущениям, красотой там и не отсвечивает.
— Да, — усмехается он уже по-настоящему. — Их опасаются, конечно, но не так как нас, и это казалось мне жутко несправедливым. Зато теперь я, пожалуй, рад, что сиир. Иммунитет к магии и умение быть невидимым того не стоят.
— Вот уж точно!
— Будем регистрироваться или сразу домой?
Хочется просто отдохнуть, но моя жизнь в последнее время стала такой насыщенной на события, что лучше проявить сознательность и последовать бабушкиному совету.
— Давай всё оформим.
— Это быстро, — обещает он.
Вопросов и проверок действительно нет. Сначала самая обычная женщина-администратор невозмутимо листает мой паспорт, затем с помощью прибора, напоминающего сканер, проверяет подлинность изумрудного перстня, подтверждающего, что Аллеон имеет статус инспектора Ассоциации, и, наконец, просто вносит мои данные в компьютер, заверив, что и в магических отражениях проблем не возникнет.
— Домой! — провозглашаю я. — Отдыхать и, в качестве компенсации за нервное утро, есть шоколадки!
— Мне нравится, — одобрительно соглашается сиир. — А вечером можно будет заняться твоим образованием.
В знакомом и безопасном городе я постепенно успокаиваюсь. В предвкушении приятного дня настроение стремительно поднимается на отметку «выше среднего», но безоблачные планы оказываются нарушены с самого начала: в гостиной нас встречает перепуганная Вайол.
— Нисс Элктар! — она вскакивает с кресла и, повергая нас обоих в состояние тихого шока, в умоляющем жесте хватает Аллеона за руку. — Помогите, пожалуйста! Он хочет меня убить!
— Ничего подобного, — сухо комментирует этот порыв Драхар, появляясь со стороны кухни.
Пока мы пытаемся разобраться в происходящем, джарой невозмутимо ставит на столик поднос с двумя чашками чая и вазой, все три яруса которой щедро завалены сладостями. Вайол опасливо отходит за спину Аллеону, отгораживаясь им от Драхара, и смотрит на угощение так, будто там шевелится клубок ядовитых змей, а на самого мужчину — как я на анхаков: со смесью отвращения и ужаса.
— С возвращением, госпожа… — растеряно замирает на пороге Гарари. — Светлого дня, нисса Вайол…
— Проводи ниссу на кухню и приготовь ей травяной чай, — отмирает Аллеон.
Драхар прожигает его взбешённым взглядом, неприязненно косится на аилея, заслонившего собой девушку, и вдруг хмыкает, расслабленно падая в кресло.
— Ты хоть понимаешь, что пугаешь её? — укоризненно начинаю я, дождавшись, когда мы останемся одни.
— Не пугаю.
— Она раньше при одном упоминании сииров чуть ли не заикаться начинала, а сегодня сама к нам прибежала! Так не может больше продолжаться!
— А у меня теперь другого выхода нет, — усмехается он невесело.
— Если ты от неё не отстанешь, она от тебя в другое отражение сбежит! — меня невыносимо злит его ослиное упрямство. — Да я сама её отведу! Ну хоть ты ему скажи, Аллеон!
Но тот только тяжёло вздыхает, сочувствующе косится на джаройя и просит:
— Не надо её прятать, Дари. Никто её не обидит.
— Конечно, не обидит! Драхар, ты, конечно, наш друг, но третировать Вайол я тебе не позволю! Держи себя в руках и не приставай к ней!
— Да не могу я! — рычит он, вцепившись в волосы. — Не могу я к ней не приставать!
— Что «не могу»?! Хочешь сказать, сто восьмидесяти пятилетний мужик не может сам за себя отвечать?! Ты ещё Вайол во всём обвини!
— Ничего такого он не делал, — вступается за друга Лен.
— Тогда чего она трясётся? Да она же за тебя от него спряталась!
Аллеон отводит взгляд. Рах молчит. Я перевожу дыхание:
— Давайте по порядку. Ты её поцеловал? Хотел её эмоции лопать?
— Ты так говоришь, будто это плохо, — ворчит. — Не трогал я её.
— Это, чтоб ты знал, больно. Хорошо, что не трогал. Тогда, наверное, что-то сказал?
— Что она моя.
— В каком смысле? Твоя еда, что ли?
— Да что ты к этой еде прицепилась?! Моя ли-моисс она!
— А ли-моисс — это…
— Да, — кивает Аллеон и мечтательно мне улыбается.
Отогнав посторонние мысли, прагматично уточняю:
— И чем ей это грозит?
— Мной, — уголком губ усмехается Драхар.
— Исчерпывающе, — хмыкаю. Пожалуй, на месте подруги я бы тоже не радовалась.
— Скорее всего, нисса Вайол опасается, что Рах выпьет её душу, — как ни в чём ни бывало, сообщает сиир.
— А ты можешь?!
— Нет!
— Это просто слух. Джаройи способны только греться в чужих эмоциях, они ничего не забирают.
— То есть, единственное, чего ей стоит опасаться, — это что ваш первый поцелуй будет не слишком приятным?
— Да, — и непривычно серьёзно смотрит мне в глаза: — Я не спешу. Без подпитки, конечно, тяжеловато будет, но как-нибудь протяну.
— Но у тебя же наверняка есть и другие источники.
— После встречи с Вайол все они ослабели, почти иссякли, — дёргает он головой. — Я больше не могу пользоваться эмоциями других, только её.
И тут до меня доходит. Сглатываю и очень медленно, осторожно опускаюсь на диван.
— Лен… — собственный голос звучит беспомощно. — Тот рыжий упырь, он… я…
— Да, — с безжалостным спокойствием подтверждает он мои подозрения.
— Но…
У меня миллион вопросов! Что теперь будет? Если я правильно поняла, джарой теперь никогда не отстанет! Ни-ког-да! Почему Аллеон такой невозмутимый?
— Ты до сих пор ей не сказал?!
— Давай обсудим это вечером, Дари?
— Нет! Хватит уже всё откладывать! Объясни мне сейчас, немедленно!
— Да что объяснять? — усмехается Драхар, явно получая удовольствие от того, что разговор сменил направление. — Два мужа ведь лучше, чем один, правда? — и нагло подмигивает.
Пользуясь тем, что я подавилась воздухом и не в состоянии возмущаться, сиир пытается свести вред к минимуму.
— То, что он тебя выбрал, вовсе не значит, что ты ему что-то должна.
— Ещё как должна! — влезает Рах. — Он же с голоду помрёт, ты чего?!
— Вот и выбрал бы кого-нибудь другого! Я — не в меню!
— Можно подумать, мы выбираем! Меня, вообще-то, вполне устраивала моя жизнь, но тут появилась Вайол — и всё! Конец!
— И поэтому ты хотел от неё избавиться?
— Ты не понимаешь, мелкая! — он с каким-то маниакальным отчаянием ерошит свою гриву. — Я чуть с ума тогда не сошёл! Её эмоции буквально оглушают, сбивают с ног, как лавина! Я ничего не соображал, пытаясь хотя бы не вцепиться в неё, тут уж не до выражения лица, знаешь ли… Да не бойся ты, всё с твоей подругой хорошо будет. Мы умеем заботиться о тех, кого любим.
— А ты её любишь? — я даже не стараюсь скрыть скепсис.
— Сложно не любить ту, что дарит столько тепла и удовольствия одним своим присутствием. Все остальные — просто блеклые отголоски. Никогда не думал, что это ощущается так… всеобъемлюще, и теперь никак не могу отделаться от мысли, насколько же должно стать лучше после привязки… Поговори с ней, Дари. Пожалуйста.
— Хочешь, чтобы я убедила Вайол с тобой целоваться?
— Чтобы объяснила, что я не кусаюсь и души не пью. Я свихнусь, если она продолжит так фонтанировать эмоциями, не разрешая мне хоть как-то их контролировать! Удержаться почти невозможно, а я не хочу всё испортить.
— Пожалуйста, — присоединяется Аллеон. — Тебя она послушает.
— Сначала скажи, чего ты от неё хочешь. Просто привязать её эмоции?
— Этого мало.
— Разве?
— С ли-моисс хочется быть рядом. Постоянно, каждую минуту.
— Ты жить, что ли, у неё собрался?!
— Вы же с Леном вместе живёте!
— Так мы, вроде как, женаты!
— Вот и убеди Вайол за меня выйти!
— Ни за что!
— Я всё равно от неё не отстану! И, чтоб ты знала, Рраяр твой тоже никуда не денется, так что смирись! Мы просто не можем быть одни, понимаешь?
— Нет!
Очень натурально зарычав, Драхар подскакивает ко мне:
— «Нет»?! Тогда я тебе покажу!
— Не трогай её, Рах!
Аллеон в один миг отрывает от меня своего на всю голову влюблённого друга, вынуждая его сесть на прежнее место. Джарой нервно смеётся.