Он слушает, широко распахнув глаза и, по-моему, даже затаив дыхание. Чувствует правду, но не решается окончательно в неё верить.
— Я люблю тебя, — повторяю с улыбкой. — Иначе, чем Аллеона, но так и должно быть, ведь вы разные.
— Спасибо, — произносит чуть слышно.
— За такое обычно не благодарят, — усмехаюсь я, отходя после серьёзного разговора. — Это же не одолжение. Расскажи лучше, что там за клятвы.
— Думаю, нам потребуется помощь Аллеона, так что давай я расскажу о них вам обоим.
— Хорошо.
Действительно, зачем повторять дважды?
А ещё я не очень хорошо представляю, что сказать сииру по поводу Медифа. «Дорогой, познакомься, это мой второй муж, и теперь он спит с нами, подвинься!»? Шутки шутками, но выгонять инкуба из супружеской спальни отныне будет несправедливо. Так что, чем дольше мы будем обсуждать клятвы, тем больше у меня времени на подготовку.
С Леном мы сталкиваемся в дверях спальни. Видимо, не одна я нервничаю. Обещанный массаж затянулся, и он собирался проверить, в чём дело.
— Снова серьёзные разговоры? — первым отмирает Аллеон, переведя взгляд с меня на Медифа. — Тебя наконец-то повысили в звании?
Вот так просто! Я ещё и слова сказать не успела, а он уже догадался!
— Почти, — на удивление невозмутимо подтверждает инкуб. — Я хотел бы обсудить с тобой выбор храма, где мы с Дари могли бы получить благословение.
Пропустив нас в комнату, Лен пару секунд хмурится, скрестив руки и постукивая пальцами по плечу, а потом заключает:
— В общем-то, тот, что на площади подойдёт. Но, если позволите совет, то выберите алтарь Льирраэнта, покровителя путешественников, а не Сьидос, богини любви.
Звучит непривычно, и я просто не могу не спросить:
— Почему?
— Потому что бонус в виде удачи, на мой взгляд, важнее, чем умение улавливать отголоски эмоций, направленных вами друг на друга. Медиф и так может отслеживать часть из них. А у тебя, Дари, недостатка внимания не предвидится, так что не думаю, что тебе нужно постоянное подтверждение любви.
Мы с инкубом вопросительно переглядываемся.
— Я не против.
— Удача не помешает.
Разговор вышел явно короче, чем я надеялась, и нужно решать проблему с ночевкой прямо сейчас!
— Раз это всё, я пойду, — на шаг отступает Медиф. — Спокойной ночи.
— А может… — вдруг оробев, не могу сказать, что собиралась.
Ощутив на себе мой просительный, полный надежды взгляд, Аллеон терпеливо вздыхает.
— Раз уж вы между собой определились, оставайся. Разумеется, если ты не против спать в общей спальне.
Инкуб косится на кровать, на сиира, уже одетого в пижаму и явно не собирающегося никуда уходить, и беззлобно фыркает:
— Я не откажусь. Вернусь сразу же после душа.
— Я, наверное, тоже в ванную…
— Иди, — выжидающе улыбается Лен, заставляя меня нервничать. — Я подожду тут.
И вид у него… как у родителя, чьё любимое чадо старается доказать, что дважды два — пять. Зачем спорить, если малыш вот-вот сам всё сообразит?
— Ты злишься? — спрашиваю напрямую.
— Разве похоже?
— Нет, но… Что-то не так, я же вижу.
Вздохнув, Аллеон подхватывает меня подмышки и ставит на кровать, уравняв нас в росте.
— Ты меня стесняешься. — Это не вопрос, и ответа он не ждёт, продолжая тем же мягким, слегка озадаченным тоном: — Стесняешься сказать, что договорилась с Медифом, что хочешь спать между нами. Дари, ты же не с улицы его привела. Он уже не первый день в доме, и я давно ждал чего-то подобного. К чему такой виноватый вид? Не считая тех двенадцати рас, что свободны в выборе, я знаю минимум восемь тех, у кого действует принцип парности, как у сииров или джаройев. Не скажу, что мне этого хочется, но вполне возможно, однажды…
— Ты же не намекаешь… — у меня аж голос садится.
Где-то по мирам бродят ещё шесть неприкаянных, для которых я могу оказаться той самой!
Чур меня, чур!
— Дари! — разглядев панику, Лен бессовестно смеётся. — Ты испугалась, что ли? Да вы, скорее всего, и не встретитесь никогда!
— А если встретимся? Предлагаешь коллекцию собирать?
Пока он веселится, я вспоминаю, что намерена много путешествовать, что, как уже показала практика, в разы повышает шансы вляпаться в приключения, и ещё больше грустнею.
— Серьёзно, Лен, могу же я отказать, если вдруг кто-то признает меня своей парой?
— Можешь, конечно, но так обычно не делают. Разве что тебе попадётся совсем уж подлец. Для некоторых наличие избранницы — буквально вопрос жизни и смерти, они готовы на всё, чтобы быть рядом. Не важно, кем — мужем, другом, опекуном или слугой. Жестоко в этом отказывать… а ты добрая… Не хочешь принять ванну вместе?
«Вместе» — это вдвоём или… Втроём. Он специально дождался, пока вернётся инкуб.
Представив, что это будет за купание, с беззвучным стоном закрываю глаза.
— Зачем ты со мной так?
Я ожидала чего-нибудь насмешливого, но Лен виновато целует в висок, гладит плечи:
— Перестарался я, да?
— Если подумать, ты уже не первый раз меня дразнишь. Чего ты добиваешься? Сам ведь…
Поддавшись смутному подозрению, высвобождаюсь из его рук. Прикосновения мешают мне думать. А ещё мы, кажется, сейчас впервые по-настоящему поругаемся.
Аллеон мной манипулировал! Сначала сам просил подождать, а теперь, когда есть Медиф и его удобные способности, решил подтолкнуть в нужном направлении! Даже инкуба в это втянул! «Договорились» они!
— Дари…
— И как тебе? Нравится дёргать людей за ниточки?
— Посмотри на меня. Ты веришь мне, или всерьёз считаешь, что я могу тебе навредить?
Честно говоря, представить, что он замышляет что-то плохое, я не могу, но…
— Да, я составил определённый план, но моей целью было вовсе не испытывать на прочность твоё терпение, я хотел…
— Знаю я, чего ты хотел! Ты об этом уже говорил!
План он составил! Тоже мне, стратег!
— … натолкнуть тебя на мысль о нормальном браке! — почти шипит сиир. — Сколько бы ещё ты с этим тянула?
— Почему бы просто не обсудить?!
— Потому что мы это уже проходили, слова не подействовали, — и продолжает уже гораздо мягче: — Я же понимаю, что всё здесь противоречит тому, к чему ты привыкла, Дари. Твоему воспитанию, принципам, опыту. Но и ты пойми, семья — это не пара-тройка мужчин неопределённого статуса, живущих с женщиной под одной крышей. Так или иначе, отношения должны быть закреплены. У нас не принято сначала ухаживать, а жениться потом. Если двое людей предназначены друг другу, они сразу становятся супругами, и после у них есть вся жизнь, чтобы знакомиться, выяснять предпочтения и дарить подарки.
По мере того, как он говорит, мой внутренний протест не только не утихает, но и распаляется ещё больше. Поначалу я не могла понять, почему, но тут наконец сообразила.
— Я злюсь не на то, чего ты хотел добиться, а на то, как! Использовать любимого человека без его ведома недостойно!
— Считаешь, я должен был пустить дело на самотёк?
Нет, конечно!
Но не так же!
Почему он не понимает?
— Считаю, что лучше взять паузу и всё же пойти в ванную. А ты пока подумай, пожалуйста, как в следующий раз обойтись без манипулирования. Это унизительно, неприятно и лишает доверия. Покончим с этим сегодня. Не хочу ложиться спать, не помирившись.
Бездумно повернув кран, наливаю немного пены для ванн с успокаивающим цветочным ароматом, ложусь в нежные объятия воды и только теперь возвращаюсь к недавним событиям.