Я же размышлял о глубоких традициях, ведь всё имеет свою историю и это по-своему прекрасно, чарующе ужасно и по своему опасно. Кто бы мог подумать, что история этих гвардейцев столь невинна и коротка, или стоит брать в расчёт и заслуги до реформации? Не знаю, да и плевать, если подумать, я не за фольклором прибыл в сей мир, тогда зачем? Ведь я не герой? А просто сотрудник, что умеет обращаться с щитом. И кто я теперь? Герой? Ну уж нет, я всё так же остаюсь собой и не кем другим мне быть и не надо.
Дорогу домой скорее всего мне не найти, а просить помощи магов себе дороже, так что придётся стать Исекаем, чёрт бы его побрал и, если я правильно помню классификацию, то даже не первого поколения. Ведь я не слишком-то и горю желанием возвращаться, хотя мне есть куда, но зачем, если так всем будет проще? Нойман прекрасно забывается из памяти людей, так что никто не будет обо мне сожалеть и лить слёзы. Интересно, что же хочет местная королева? Ведь я даже не самый сильный из героев, а так, парень с щитом, а с другой стороны мне интересно, почему все так носятся за Бесфамильным, или я чего-то не знаю? С виду такой же обычный парень, как и я, правда эпохи у нас разные, и он за «Царя» и отечество, но земляк же, как-никак, или плевать на эти условности? Хрен его знает. Насколько я помню он слишком уж скрытный и готов умереть, но не просить помощи. Да уж, были раньше люди. Или это всё дурость? Кто знает.
«Интересно, а Регина любит драники?», кажется я сказал это в слух.
Бер неодобрительно качнул головой, а капитан заинтересовано бросила любопытный взгляд на меня словно на невиданную раннее зверушку. Пытаясь сдержать улыбку, я и представить себе не мог, что её настолько интересует еда, хотя, вспоминая те слова о блинчиках, то выходит, что ничего удивительного здесь нет и всё до банального просто. Регина любит вкусняшки и это нормально, я вот тоже люблю вкусняшки, да и кто их не любит? Разве что вкусняшки у каждого свои, но это уже дело вкуса и выбора. Пил я как-то в одной суровой компании уже бывших коллег по цеху крепкий вискарь и закусывали за неимением вообще ничего обычными драниками, было неплохо, но странно и чем-то похоже на обычные чипсы. Интересно, а если распределить системные очки на какой-нибудь кулинарный навык, то я смогу вкусно готовить аки боженька или придётся всё так же учиться с нуля, но с небольшими бонусами? Став мастером кулинарии я бы точно покорил эту красотку, ведь даже это лучше треклятого щита от которого и пользы-то нет, или я сейчас не о том думаю? Переведя взгляд на блондинку я увидел в этих прекрасных очах застывший вопрос и, по всей видимости, он был о непонятных ей драниках, Бер же недоуменно смотрел на нашу странную парочку, явно думая о чём то своем и пытаясь понять загадочную женскую душу, хотя нам мужикам это не под силу.
— Вы и правда не пробовали столь обычное блюдо? — делаю максимально честные глаза, неспешно отслеживая реакцию девушку, поймав взглядом не слишком уверенный кивок, я мысленно улыбаюсь. — Это простая и одновременно с этим вкусная еда, что идёт бонусом к чему-то более солидному, обычно она появляется на столах у крестьян и простого рабочего люда. — наслаждаясь шокированными очами капитана, я продолжал своё наступление. — Драники приятно хрустят и прекрасно подходят ко многим блюдам. Если вам так интересно что-то новое, то я мог бы научить, плюс кое-кто обещал одно свидание, так что зовите, как вам угодно, мой милый капитан. — девушка мило покраснела, но тут же взяла себя в руки и резко приняла прежний облик снежной королевы.
Теперь уже Регина думала о чём-то своём, а самодовольный оборотень одобрительно мне подмигивал. Продолжая идти уже в тишине, я всё так же неспешно созерцал различные виды и задумчивую блондинку. Думая о тяге капитана к различной еде, я и сам начал думать и вспоминать различные вкусности из прошлой жизни. Всё было словно вчера, но я торчу здесь уже целую вечность, или это лишь субъективная иллюзия моего сознания? И почему мне теперь так хочется драников, да и борщица бы сейчас со сметанкой, а то здешняя еда мне не по вкусу. Есть, конечно, можно, но что-то не то, вроде и вкусно, а вроде и совсем не вызывает аппетит. Вот такой парадокс, или может вся соль в иномирности? Кто знает.
— Я подумаю над вашим предложением, герой. — Регина неожиданно для меня ответила выводя тем самым из размышлений. — И хоть я больше люблю сладкое, ваши слова меня заинтересовали, правда я не умею готовить от слова совсем, да и нет нужды воину в подобном навыке, когда на счету каждая секунда. — слегка замявшись, она всё же продолжила говорить, но уже более уверенно и со знанием дела, словно на плацу, встречая новобранцев.
Лаконично кивнув, я продолжил думать о своём, последнее время слишком уж много тяжких дум и самоанализа. Интересно, а у системы есть что предложить на этот счёт, а то я бы с радостью поменял незримые «цифры» на что-нибудь посущественней, а то геройствуй тут и тихо сходи с ума, а мне оно надо? Впрочем, не будем о грустном, ведь меня ждёт не слишком терпеливая королева и монаршие тараканы из её милой головки. Вдали послышался мелодичный звук мандолины и чей-то приятный вокал.
Приятные звуки мандолины мелодично разносились по улице, а дивное пение нимфы трогало самые тёмные части души. Признаться даже и помыслить не мог что здесь водятся подобные виртуозы, не Италия конечно, но жить вполне себе можно, да и развлечения имеются какие никакие, как оказалось. Продвигаясь всё дальше я подмечал различные детали необычного пения и прекрасной игры уличных музыкантов, углубляясь в самое сердце квартала, я видел новых людей и не совсем людей которых становилось лишь больше. Вскоре показались и сами артисты, что пристроились рядом с в меру помпезного вида фонтаном и бесчисленными прилавками, магазинчиками и лавками, казалось что здесь была наибольшая концентрация всевозможных купцов и торговцев со всего квартала. Девушка чей вокал я слышал имела белоснежную кожу и до одури голубые глаза, эта жгучая брюнетка чем-то напоминала мне о марокканских красавицах, что я видел во времена своих путешествий. Демобилизовавшись я много пил и хоть сейчас это грустно признавать, но это так, благо из пучины запоя меня выдернул старый друг, продав повидавшего на своём веку «мерина» каким-то армянам я собрался налегке и улетел во францию.
И хоть мне было тоскливо продавать первую машину, я всё же отпустил прошлое и отправился познавать мир и себя, и хоть это было недолго мне хватило с лихвой, правда полетел я не в Париж как многие мечтают, а в более уединённое место, эдакую провинцию и там я встретил Жюли, имени я конечно не знал поэтому просто звал её милой, о эти дивные голубые глаза, именно тогда я потерял голову. Впрочем, распивая прекрасное вино под лунным небом в компании красавицы, я наконец-то успокоил свою мятежную душу и сам не понимая зачем рванул вслед за ней куда-то в пустыню, как оказалось в Африке много очаровательных мест и городов, там я и узнал что она была лишь наполовину француженка, но к сожалению мы расстались в месте что местные называют «Жемчужиной» Марокко. Я был готов увести этот дивный цветок в свой заснеженный мир, женится и даже принять одно из течений ислама, и всё это ради столь очаровательных глаз, но она не пожелала оставлять уют дома и морских городов.
Так и закончился мой небольшой отпуск в местечке под названием Жемчужина Марокко, с тех пор я полюбил марокканские мандарины без косточек и жгучих красоток. Вернувшись домой в меру довольным, загоревшим и поправившим душевное спокойствие, я устроился работать в структуры по рекомендации всё того же старого друга. У каждого должен быть свой путь отрочества и его финал, я повзрослел покинув родную страну и близких, ведь только в уединённом одиночестве можно услышать себя и мысли, что гложат тебя. Оценив красоту дальних краёв, я начал лишь больше любить свою землю и очарование нашей провинции, и ту зелень что заполняет всё и вся в летние дни. Спустя миг более ритмичные звуки мандолины вывели меня из раздумий, музыкант был напротив слишком невзрачен и сер, словно бывалый сотрудник старого комитета империи, что уже нет, было в нём что-то такое от зверя, хищного зверя и я не понимал что. Хотя под этой мешковатой одеждой всё не так однозначно, да и мало ли убийц сменивших своё ремесло, да и сам «инструмент» на что-то ещё?