– Еда? – мама удивленно вскинула бровь. – Последний раз я такого здесь не припомню. Димочка постарался?
– Димочка постарался, – я противно передразнила ее.
– Не хами мне, я всего лишь на день тут, и мы еще долго не увидимся.
– О, ну тогда не буду.
– Налей-ка мне кофе.
Пока я наливала кофе, мама нервно шуршала какими-то бумажками, сморкалась, вытиралась…
– Что с тобой, мам?
– Бросаю курить. Но, наверно, с завтрашнего дня.
– Тогда меняю кофе на сигарету.
Мама удивленно вскинула бровь, но осуждения не последовало.
– Хорошо. На балконе можно?
– Пошли.
Мы вышли с дымящимися кружками и ментоловыми сигаретами в руках. Ну и гадость же она курит. Я затянулась раз, другой и почувствовала, как меня слегка повело.
– Мила, девочка моя, – мама сладостно затянулась и закатила глаза, – ну зачем ты такая дура?
Я ничего не ответила, только скорчила глупую гримасу.
– Ну котенок, если бы я была на твоем месте сейчас, я бы жила на полную катушку, а ты все никак в себя прийти не можешь. Все, хватит, было и прошло, надо дальше жить, не существовать. Надо дальше любить!
– Кого, мам?
– Ну ей-богу дура.
– Ты мне сейчас опять начнешь про Диму говорить? Мам, то, что он похож на твою первую любовь, не делает его святым.
– Караул, да при чем тут это!
Мама быстро затушила остатки сигареты и с упоением начала трещать новой.
– Господи как хорошо наконец покурить…Ну так вот, о чем это я? Да! Посмотри на себя! Что с тобой? Круги под глазами, волосы спутанные, майка растянутая. Да если он до сих пор таскает еду в твой дом, когда ты так выглядишь, то он точно святой… И не надо их сравнивать! Ты ведь именно это делаешь?
Мама вонзила в меня свои пытливые глаза.
– Это прекрасно, что они такие разные. Та история была сказочно красивой и неправдоподобной, а еще она все равно закончилась бы печально, так или иначе. А с Димой можно и нужно строить что-то большое, крепкое и настоящее.
– Минутка воспитания от мамы закончилась? Прекрасно. Можешь поставить галочку и лететь обратно с чистым сердцем. «Дочь на путь истинный наставила».
– Что? Вот так легко?
Мама радостно откашлялась после двух сигарет.
– Ладно, это твоя жизнь. Просто знай, что она не дает второго шанса. А Дима дает уже третий. Но он тоже не волшебник изумрудного города, думаю, это последний. У меня все. Милочка, мне пора бежать, солнце. Надо уладить пару вопросов и успеть на самолет. Пиши, звони матери, не забывай.
Мама горячо расцеловала меня в обе щеки, еще раз пристально посмотрела, повторив глазами все сказанное ранее, и постучала каблучками прочь.
Моя мама умеет быть счастливой, умеет нестись по жизни вихрем, все успевая при этом увидеть, почувствовать, понять. Мне кажется, ее жизнь – это бурлящий поток… Может, стоит поучиться?
***
Я перестала считать дни с тобой, потому что в глубине души мне было страшно. Не думаю, что юристам дают большие отпуска. А я насчитала уже четыре недели. Значит, ты скоро улетишь.
Сегодня мы договорились встретиться на набережной и прокатиться на корабле. Стояла на редкость теплая погода. Я слегка опаздывала (дольше обычного выбирала платье). Запыхавшись, бежала к Неве, в лицо дул свежий ветер, и люди вокруг покупали желтое и розовое мороженое. На моих ногах были серебряные сандалии, а внутри какие-то давно забытые ощущения из детства. Вроде тех, когда наступает первый день каникул.
Я издалека увидела тебя. Ты стоял облокотившись, с растрепанными от ветра волосами, Отметила про себя твои сильные загорелые руки как и прежде без единой волосинки, и грудь, кстати, всегда была такая же – абсолютно гладкая, как у молодого юноши, а вот ноги с жесткой густой порослью – кусочек мужчины. Задумалась не надолго о ногах груди, все ли там осталось без изменений
– Привет, – я подбежала и закрыла тебе глаза.
– Привет, помидорка.
– Ты знаешь, я решила, что это очень неплохо – иметь в моем возрасте друга, который называет тебя помидоркой.
– Ну что ж. Тогда тебе очень повезло… – ты на секунду запнулся и продолжил: – С другом.
Я, как обычно, сказала лишнее. Не стоило говорить про друга. Я теперь не знаю и сама, как к тебе относиться. Мы купили билеты и заняли места на верхнем этаже с красными клетчатыми пледами.
И все было бы здорово, и ведь день так хорошо начинался. Но нет. Я оторвала взгляд от золотых сверкающих куполов, которые плавились на солнце и вытекали в реки и каналы, и увидела ее. За то время, что мы не общались, она поменяла цвет волос и заметно похудела. Беда не приходит одна – и она меня заметила.