Твои слова пробивают в воздухе дырки, они пахнут металлом и зимой.
– Я так чувствовала, этого мало?
Ты смотришь молча на меня, потом закрываешь глаза и качаешь головой.
– Дима знает, что ты здесь?
– Нет, мы расстались. Мне хотелось быть честной с ним.
Ты смотришь на меня как на сумасшедшую.
– Хороша честность. Он любит тебя, ты хоть это понимаешь?
Это все начинает мне надоедать, не так я представляла нашу встречу и наш разговор.
– Так… Все. Это тебя не касается. Я не хочу, чтобы ты лез в это. Это осталось у меня дома за двумя дверьми.
– Я сам решу, что касается меня, а что нет. И это ты спустя три года пришла ко мне. Ты можешь спокойно жить, как все? Не разрушать все вокруг? – Ты нависаешь надо мной, и я чувствую, как пахнет твое тело: немного мылом и сигаретами. Раньше оно пахло по-другому. Новая жизнь впитала новые запахи. Я стараюсь не смотреть тебе в глаза, как учат не смотреть в глаза дикому зверю, и не касаться тебя. Пытаюсь услышать, что ты говоришь. Но во мне настойчиво зреет желание, от которого я не могу отделаться, желание, которое перекрывает все вокруг: я хочу знать, что я чувствую к тебе – реальному и настоящему, не к тому, кто снится мне каждую ночь, кого я тихо преследую, а к тому, кто стоит рядом. Желание влезть в твою шкуру, перебрать все складки, рассмотреть хорошенько каждую, принюхаться, пощупать. Я трясу головой, чтобы немного прийти в себя.
– Антон, ванна на прежнем месте?
– Кажется, да…
В ванной я склоняюсь над раковиной и тру лицо холодной водой, словно стараясь смыть все мысли и усталость. Поднимаю голову, протягиваю руку за махровым полотенцем, прикладываю его к лицу и… чувствую твое присутствие сзади. Ты прижимаешься лбом к моему затылку и вдыхаешь запах моих волос. Пять минут, десять.
– Антон…
Вместо ответа – грубая ладонь на моих губах. Твои губы ищут мою шею.
***
Просыпаюсь рано утром или вообще не спала? Голова как в тумане. Всю ночь ворочалась, думала о кровати, белье, подушке. Кто здесь спал до меня? Чужое все. И ты чужой рядом, сопишь самодовольно. Или кажется… Страшно и странно видеть себя в зеркале новую, другую. И что теперь? Пусто… Оставляю на столе листик с замятыми углами, он твой. Всегда был твой. Надо было намного раньше его вернуть, а то тянул вниз. Теперь в кармане чисто, как и на сердце. Быстро поднимаю свои вещи с пола, натягиваю холодные джинсы и свитер, стараюсь тихо закрыть за собой дверь. Сбегаю по лестнице, вырываюсь на улицу, жадно заедая пустоту ложками воздуха. И иду мимо своего дома, мимо утренних желтых светофоров и оранжевых дворников. Иду с каждым шагом все увереннее.
Я. Не люблю. Тебя. Я. Свободна. Тоска глубоко внутри отпадает кусками, словно старая штукатурка.
Я поворачиваю на какие-то улицы, перехожу дорогу в неположенных местах. Потом чувствую голод. И наконец появляется цель. Ноги несут меня на поиски кафе. Семь утра в субботу – не много работающих в это время мест, но спустя полчаса я вижу небольшое заведение через дорогу. Забегаю туда, устраиваюсь поудобнее за столиком у окна. Рядом со мной мгновенно появляется официант.
– Доброе утро. Вы уже знаете, что хотите? Или подойти попозже?
Я недолго думая отвечаю:
– Да. Я определенно знаю, чего я хочу.
– Я вас слушаю.
– Я не хочу быть с ним… Я хваталась за прошлое, пыталась создать заново то, чего нет. Я хотела его трехгодичной давности, но, к сожалению, людей нельзя закупоривать, как вино в бутылки, и ставить дату… Антон–2008. Прекрасный терпкий вкус, такой родной… Что еще… Я не хочу возвращаться к мужу. Я отнимаю у него право быть любимым, а у себя возможность полюбить. Нечестно. И наконец. Я хочу овсяную кашу с ягодами, чтобы рядом лежала ложка айвового джема. Потом принесите мне сэндвич с индейкой, вялеными помидорами и белым сыром, будьте любезны, и чашечку крепкого кофе с холодным молоком. Вот чего я хочу.
– Кофе сразу? – Официант у меня настоящий профессионал – ни капли смущения.
– Да, пожалуй, – отвечаю я и откидываюсь на спинку соломенного кресла. Смотрю на улицу сквозь капли на окне, потом закрываю глаза и, кажется, засыпаю на некоторое время. Впервые вижу сон-пустышку. Просыпаюсь от теплого запаха каши, который бьет мне в нос. Я улыбаюсь.
***
Листик А4. На нем нарисована кривая клякса, за ней твое имя причудливым шрифтом…
Слова.
«Прости. Прости, и мы вырастем с тобой во что-то новое, настоящее, в то, к чему каждый из нас с тобой стремился. Я правда люблю тебя. Доказательство моей любви – моя с тобой честность. Просто не могу с тобой, понимаешь? Абсурдно. Я должна быть одна, чтобы стать самой собой. А сейчас ты лепишь меня и мой мир, все это зыбко».