И он знал это, чувствовал то же самое. Специально сдвинул ладонь так, чтобы коснуться ее. Крепко сжал ее пальцы в своих, впитывая все эмоции, читая Лу, как книгу, открытую на самом интересном месте.
Даже Малая удивленно замолчала. Доган не спешил объявить победителя, а Йонас сделал вид, что занят салатом.
Поразительная тактичность для ее друзей.
Легкое, невесомое касание губ Кея на ее коже. Руки сами к нему тянутся. Неужели хороший мальчик решил позволить себе чуть больше?..
— Эй, напарники, у нас вообще-то тут твистер, а не прелюдия!
Крэп, Тина…
Окружающие звуки резко ударили в голову, безжалостно возвращая Лу в реальность. Она откинулась назад, признавая полнейшую капитуляцию.
— Ты выиграл, Стоун.
Радио взорвалось боем курантов. Новый год наступил.
Малая, радостно пританцовывая, уже вручала Догану бутылку шампанского, требуя срочно наполнить бокалы.
— Я не успела загадать желание, черт возьми! — громко сокрушалась она, морщась от шипучего напитка.
Лу, не глядя на Кея, проворчала, что все о ее желаниях знает, и они обязательно сбудутся, если Йонас не поперхнется картошкой и не умрет от удушения. Она подставила свой фужер, рассматривая золотистую пенистую жидкость, переливающуюся в электрическом свете. Внутри нее бушевал ураган, но внешне Лу казалась абсолютно спокойной.
Если бы, спокойной, как же.
Кей как ни в чем ни бывало, легонько стукнул своим бокалом о ее, поддаваясь всеобщему праздничному веселью.
Но смотрел он только на Лу, смотрел так, что она почувствовала себя обнаженной.
— С Новым годом, напарник, — произнес он одними губами, но Лу безошибочно угадала его послание.
Улыбнулась. К черту, она еще решит, что делать со всем этим…
Лу увлеченно грызла яблоко, наблюдая, как Кей складывает грязную посуду в раковину. Друзья ушли полчаса назад, заверив, что обязательно доставят разбушевавшегося Догана прямо домой. Его душа требовала приключений и разборок, но Йонас и Тина строго купировали порывы захмелевшего товарища. Стоун остался, предложив Лу помощь в уборке и ликвидации праздничного погрома ее квартиры.
Стало слишком тихо. Молчали выключенные радио и телевизор, и Кей и Лу не произнесли ни слова с момента ухода всей компании. Слаженно разобрали стол, убирая остатки еды в холодильник, расставили по местам сдвинутую мебель.
Лу нарушила молчание первая.
— Так и будешь делать вид, что ничего не происходит, хороший мальчик?
Кей нахмурился.
— Ты о чем?
— Рядом с тобой у меня такое чувство, что мы играем в какую-то игру, правила которой знаешь только ты. Мне это не нравится.
Он снова замолчал, сосредоточенно смывая пену с тарелок.
— Для меня это не игра, Лу.
Она выжидающе смотрела на Кея, надеясь на продолжение фразы, но видела только его спину. Не услышав желаемого, Лу осторожно подошла к нему и встала рядом.
— Я не эмпатик, и не могу узнать, что ты чувствуешь.
— Знаешь, иногда это облегчает жизнь.
— Потому что ты боишься узнать то, что тебе не понравится?
— Нет. Дело не в этом.
Лу подставила пальцы под струю воды так, чтобы она стекала в раскрытые ладони Кея. Казалось, что так тепло ее руки согревает его. Это было своеобразным касанием, таким, каким они могли его себе позволить.
— А в чем?
Кей вздохнул, собираясь с мыслями.
— Мне действительно сложно подпускать к себе людей близко, потому что я не хочу знать больше, чем они бы хотели мне показать. Хотя иногда это происходит против моей воли, даже если эти люди мне совершенно не знакомы. Однажды мне пришлось заночевать в лав-отеле, и это была реально адская ночь. Даже никого не касаясь, я чувствовал все, что происходит вокруг. Думал, меня разорвет от чужих эмоций.
Он запнулся, подбирая слова.
— А рядом с тобой разрывает даже тогда, когда ты просто на меня смотришь.
— Как на бифштекс?
— В эти моменты особенно.
Он был таким красивым в неверном галогеновом освещении. Темные глаза блестели из-под полуопущенных ресниц, будто стараясь заглянуть в самую суть, в самую глубину ее мыслей, души.
Лу закрыла кран и решительно прошептала:
— Тогда давай устроим маленький теракт, Стоун.
Не спрашивая разрешения, она поднесла его руку к своему лицу и прижалась щекой к мокрой горячей ладони.
Кей вздрогнул. Лу почти физически чувствовала, как все ее мысли, эмоции, чувства переполняют его, заставляя дышать чаще.
— Что ты со мной делаешь, Рид?
— Я задаю себе этот вопрос так часто, что он почти стал моим девизом по жизни.
Кей притянул ее к себе, и, отбросив все сомнения, поцеловал так, как никогда прежде. Глубоко, страстно, многообещающе. Так, что Лу пришлось схватиться за край раковины, чтобы удержаться на ногах, мгновенно ставших ватными.
«Твою мать, Кей».
Стоун подхватил ее на руки, вжимая в стол, помогая ей обвить его тело ногами. Губы оставляли на шее едва заметные следы, но Лу было наплевать, потому что возбуждение, тянущееся откуда-то изнутри, заставляло забыть о приличиях и условностях.
Он стягивал с нее футболку, пока она боролась с ремнем на его джинсах. Это действительно напоминало сцену из фильма, снятого задолго до генетического шторма, и сейчас этот фильм стремительно приобретал рейтинг «восемнадцать плюс».
— Рид, ты сводишь меня с ума, честное слово.
Лу едва расслышала эту фразу, которую Кей произнес ей в губы, едва ли не на секунду прерывая объятия.
— Просто заткнись и не останавливайся.
Вместо ответа он спустил с нее трусики, нежно лаская самые чувствительные точки. Лу тихо застонала, подаваясь вперед и позволяя его пальцам проникнуть глубже.
— Сама напросилась.
Его движения стали чуть грубее, и она притянула его за плечи, оставляя на них следы. Красные пятна от ее ногтей ярко выделялись на его светлой коже.
Справившись, наконец с ремнем и лишней одеждой, Лу обхватила его член ладонью, и, плавно двигая ею вверх-вниз, с вызовом посмотрела на Кея.
— Хороший мальчик.
— Еще раз так меня назовешь, стану плохим.
— На это и был расчёт.
Стоун низко зарычал, прикусывая ее нижнюю губу, одновременно проводя по ней языком, и вдруг резко подхватил Лу и повернул к себе спиной. Обнял сзади, сжимая грудь, играя с сосками, провел свободной рукой вниз вдоль живота, осторожными движениями слегка развел ее ноги.
— Уверена?
Не желая тратить время на разговоры, Лу чуть наклонилась, и извиваясь под его прикосновениями, прижалась ягодицами к твердому возбужденному члену.
— Красноречиво.
— Ты слишком много разговариваешь.
Нежно поддерживая Лу за бедра, Кей вошел в нее, осторожно, реагируя на каждое ответное движение.
Ей казалось, что воздух между ними наэлектризован и грозится вот-вот разразиться искрами, вспыхнуть яростным пламенем. Лу захлебывалась в собственных стонах, даже боясь представить, что сейчас чувствует Кей, захваченный не только своими, но и ее ощущениями.
Стоун опустился чуть ниже, и, слегка потянув Лу за волосы, вынуждая ее выгнуться сильнее. Обнажая шею, подставляясь глубже. Фрикции стали жестче, быстрее, и Лу вскрикнула сквозь сжатые зубы, понимая, что еще немного, и ее накроет окончательно.
— Твою мать, Стоун…
Одновременный оргазм волнами расходился по телу, заставляя ноги дрожать, а руки не слушаться. Кей глухо застонал, прижимаясь к ней животом, обнимая за плечи, целуя в шею. Спиной Лу чувствовала, как тяжело дышит Кей, часто касаясь грудью ее лопаток.
Она откинула со лба влажную челку, расслабляясь под его весом. Чувствуя его каждой клеточкой, каждым миллиметром разгоряченного тела. Дыхание не восстанавливалось, и из горла вырывался только сбивчивый шёпот.
Лу сжала его ладонь, крепко переплетая их пальцы. Кажется, нужно немного времени, чтобы прийти в себя.
Обоим.
И для этого у них впереди есть целая ночь. И даже, возможно, чуть больше.