– Можешь держать свои секреты при себе. Но тебе, наверное, будет интересно узнать… – он перевел взгляд на танцплощадку, глаза его сузились, когда он наконец разыскал фигуру Джек рядом с Дэвидом, – что я обдумал твои слова насчет Клэр, и Джек теперь будет жить со мной и помогать в воспитании.
– Вот как? – При этом известии слабость разлилась по всему телу Кэтрин, и она в душе грустно посмеялась над своей глупостью. – Она не возражает бросить Париж?
– Она всегда была легка на подъем.
– Понятно, – натянуто отозвалась Кэтрин. – Все равно, меня немножко удивляет… Она такая молоденькая, а жизнь здесь отличается от парижской как небо от земли.
– Джек очень привязана к Клэр. – При этих словах его лицо смягчилось, и она вдруг ощутила укол ревности, настолько сильный, что перехватило дыхание. – И она не такая уж и юная. Ей уже двадцать четыре, хоть она и выглядит гораздо моложе. – В его голосе звучала нежность.
Кэтрин отвела взгляд. Двадцать четыре, подумала она, и влюблена в жизнь. Стоит ли удивляться, что он увлекся?
Она подумала о себе и вспомнила, какой он должен ее видеть – смешной старой девой, которая с головой погрузилась в свой учительский мирок и ищет удовлетворения в жизни, воспитывая чужих детей, – и слезы обожгли ей глаза.
– Клэр наверняка будет рада обществу, – смигнув слезы, проговорила она. Жалость к себе была ей несвойственна, она ее ненавидела. Слишком много ударов в жизни пришлось ей перенести, чтобы культивировать в себе подобную черту. Она очень рано научилась скрывать свои чувства и если и давала им волю по ночам, то этого никто не видел.
– Так и есть, – коротко ответил он. – Мы с ней оба рады. Джек как глоток свежего воздуха.
Взгляд Кэтрин скользнул к танцплощадке, где хохотали, пережидая перерыв между танцами, Джек и Дэвид. Всего лишь час назад, подумала Кэтрин, Дэвид упивался своими несчастьями. Теперь же он выглядел так, как будто ему все в мире нипочем.
Они направились к столику. Лицо девушки дышало неподдельным весельем. Она что-то быстро говорила, оживленно жестикулировала, а Дэвид улыбался с таким видом, как будто наткнулся на некое до сих пор невиданное, но восхитительное существо с другой планеты.
Джек подошла к Доминику сзади, обвила руками его шею и крепко обняла. Совсем юная, восторженная, трепетная. Глоток свежего воздуха.
Кэтрин поднялась, поправила подол своего цветастого платья и объявила, что пора уходить, пресекая неумолимым взглядом любые протесты со стороны Дэвида.
– И нам пора. – Доминик тоже встал, и они двинулись к выходу. Им пришлось прокладывать себе путь сквозь переполненный зал, и к тому времени, когда они наконец оказались на улице, между Домиником и Джек разгорелась горячая дискуссия, поскольку она захотела заглянуть еще куда-нибудь, выпить стаканчик на ночь. В полумраке улицы она казалась невероятно прекрасной, раскованной и дерзкой. Дэвид украдкой бросал на нее взгляды, не забывая, однако, поддерживать под руку Кэтрин.
– Ну, почему нет? – спорила Джек. – Клэр жива-здорова и под присмотром няни. Так зачем лететь домой сломя голову?
Она обернулась к ним за поддержкой, и Кэтрин оставалось только сказать:
– На меня не рассчитывайте. Мне завтра рано в школу. А я еще хотела кое-что подготовить для девочек.
– О! – Это лишь на мгновение обескуражило Джек, а, в следующее она уже обернулась к Дэвиду и, излучая все свое девичье обаяние, умоляюще произнесла: – Ну, а вы? Только не говорите, что и вам рано вставать! – В ее исполнении ранний подъем казался самым невыносимым, самым скучным поступком в мире.
Доминик стоял чуть поодаль, наблюдая за этим шоу с некоторой долей нетерпения.
– Прекрати навязываться людям, – сказал он, скрестив руки на груди. – Не забывай, я предупреждал тебя, что ты иногда выглядишь глупо.
– По-вашему, я глупо выгляжу? – Она взглянула на Дэвида, тот изумленно замотал головой, а Джек победоносно обернулась к Доминику и сказала: – Вот, видал? Так, значит, вы пойдете со мной куда-нибудь выпить? – с надеждой настаивала она, и лицо Доминика потемнело от раздражения.
– Нет, я, честное слово, не могу, – виновато произнес Дэвид.
– Нужно рано вставать?
– Нет! – Отрицание вырвалось у него слишком быстро, и Кэтрин чуть не расхохоталась.
– Пойдем. – Доминик потянул было девушку к своей машине.
Она громко бросила через плечо:
– Тогда почему?
– Во-первых, мне нужно отвезти Кэтрин домой! – выкрикнул Дэвид в ответ, и Кэтрин буквально заскрежетала зубами. Какого черта он приплел к своему отказу ее?
– Возможно, эти двое, – сказал Доминик и резко остановился, взглянув на свою спутницу с таким видом, как будто с удовольствием задушил бы ее, – хотят провести ночь вместе. И им не хочется, чтобы ты разрушала их планы.
– О! – вырвалось у Джек. Казалось, что подобная мысль даже не приходила ей в голову. Она обернулась к ним и откровенно спросила: – Это правда?
– Что – правда? – переспросил Дэвид.
– Что вы хотите провести ночь вместе?
Между ними повисло тяжелое молчание, а Кэтрин про себя глухо застонала. Она чувствовала, как глаза Доминика сверлят ее насквозь, но молчала. Пусть Дэвид сам из этого выкарабкивается, решила она.
Дэвид вышел из положения, сделав то самое признание, которое ей было нужно меньше всего:
– Мы с Кэтрин – всего лишь друзья. – Он легонько пожал ей руку, а она ответила ледяным взглядом.
Только сейчас она поняла, что хотела, чтобы Доминик считал ее и Дэвида влюбленной парой, чтобы он думал, что и в ее жизни кто-то есть, что перемены коснулись и ее.
– Уверена, что Доминику не хочется отпускать вас слоняться по городу с незнакомым мужчиной, – сказала она. Звучит так, как будто я отчитываю ребенка, тут же подумала она, но Джек, похоже, нисколько не обиделась.
– Доминик прекрасно обойдется пару часиков и без меня, – беззаботно отозвалась она, ни капельки не испугавшись сердитых морщин, перерезавших его лоб. – Правда? – с широкой улыбкой обернулась она к нему. – А, дорогой друг? – Затем она снова крутанулась в сторону Кэтрин. – Коли на то пошло, так он может вас подбросить до дома. Поболтаете о Клэр и о том, как полезно рано ложиться. – Она подхватила Дэвида под руку и весело поинтересовалась: – Где ваша машина?
– Вон там. – Он показал на свое обшарпанное, подержанное подобие автомобиля, а потом с виноватым видом обозрел сверкающий «БМВ» Доминика. – По сравнению с этой мою трудно назвать транспортным средством.
– У нее определенно есть свое лицо, – заверила его Джек, и они оба расхохотались, шагая к машине.
Кэтрин с места не двинулась, пока Дэвид заводил двигатель, а потом обернулась к Доминику и натянуто произнесла:
– Я приношу свои извинения.
– Джек способна практически любого заставить делать то, чего хочет она, – мрачно отозвался он, распахнув для нее переднюю дверцу, а потом со стуком ее захлопнув.
Салон машины поражал своей роскошью, в нем пахло хорошо выделанной кожей. Кэтрин откинула голову на спинку и почувствовала, как напряглось ее тело, когда Доминик опустился на сиденье водителя рядом и завел двигатель.
Неужели ему все равно, что его девушка готова бросить его ради сверкающих ночных огней? – удивилась она, а потом решила, что это ему, наверное, даже нравится – нравятся рисковые, дерзкие женщины, которые много смеются, носят соблазнительные вещи и летят на вывески ночных заведении, как бабочки на огонек свечи. В конце концов, много лет назад в ней ему нравилось именно это, разве нет?
– Где ты живешь? – чуть повернув к ней голову, спросил он. Кэтрин назвала адрес и объяснила, как ехать.
О Джек они не говорили, и Кэтрин украдкой бросала косые взгляды на его напряженный профиль.
Ее всегда поражала его любовь к женщине, бросающей вызов. Он восхищался ее собственной прямолинейностью, и она буквально расцветала под этим восторженным, сексуальным взглядом. Она высказывала все что угодно без своей обычной осторожной вдумчивости, выдавала остроумные, откровенные оценки, заставлявшие его хохотать. Возможно, и сейчас ему нравилось, что его девушка открыто бросала ему вызов и поступала как хотела, не обращая внимания на его одобрение или неодобрение.