Впечатление он производил приятное. Настоящего мужчины. И невооруженным взглядом было видно, как он тревожился за маму.
Наверное, я была б не против, если бы они начали встречаться.
Мы выдвинулись в Ленинский отдел полиции, а уже через десять минут я находилась в объятиях своей мамочки. Перепуганной, уставшей, но все же находящей в себе силы, чтобы улыбнуться и мне, и Арсению Андреевичу.
— Мам, кто.. кто это был? Расскажи? — осматривала ее с ног до головы, к счастью, никаких видимых следов покушения я не обнаружила.
Мама переглянулась с мужчиной, стоявшим у меня за спиной. И было в ее взгляде что-то такое, что напугало меня.
— Расскажи ей, Надь. Она должна знать, — наставлял Арсений Андреевич.
— Лин, твой отец объявился две недели назад, — мама выбила у меня почву из-под ног.
— Папа?
Она тяжело вздохнула и потерла висок, желая разогнать боль.
— Да. Вот только пришел он ко мне не с добрыми намерениями. Он изменился, дочь. Это уже не тот человек, которого ты знала. Он угрожал мне твоим похищением, если я не заплачу ему полмиллиона.
Оцепенение. Шок. Неверие.
Признаться, я никогда не испытывала к папе теплых чувств. Даже в детстве никогда не говорила ему, что люблю его. Я не любила. Потому что он прикладывался к бутылке чаще, чем бывал дома. Он транжирил из семьи последние деньги и доставал маму. А на его исчезновение я отреагировала с долей пофигизма. Ну, ушел и черт с ним. Нам же легче будет.
Но такое заявление поразило меня до глубины души. Задело что-то такое, что вызвало во мне омерзение.
— Нужно было сразу же обратиться в полицию, знаю. Но я что-то перепугалась. Передала ему деньги, взятые в кредит. Думала, уйдет с миром, но нет. Вернулся, гад. Вернулся и запросил теперь уже пять миллионов. Видите ли, ему нужно устраивать новую жизнь, а на нашу жизнь ему побоку! — гневалась она, опустошая себя. — Короче, не дала я ему никаких денег, а он запихнул меня в машину, выбросил мой телефон по дороге и повез куда-то в лес. Убивать, наверное, черт его знает! Ну я и треснула его по башке бутылкой! Перепугалась, что убила, но вроде дышал! А потом поймала попутку и вот, я здесь.
— Всего бы этого не случилось, если бы ты хоть немного делилась со мной своими проблемами! — наезжал Арсений Андреевич на маму.
— Арсюш, — ласково она отозвалась. — Ну, куда тебе еще мои проблемы? Я думала, обойдется.
— Ох, и упрямая женщина!
— Давай не сейчас, не при детях, — буркнула она, проследив за моей реакцией, покосившись на стоявшего в сторонке Яна.
— Я убью его, Надь! Ей-богу убью! Найду и живого места не оставлю! — процедил Арсений Андреевич с налитыми кровью глазами.
Судя по всему, он тоже впервые услышал такие шокирующие подробности. И он пребывал в ярости от услышанного.
Не было ни малейшего сомнения, что этот мужчина готов был на все ради мамы... Даже замарать свои руки в крови...
— А пожар? Его тоже папа устроил?
— Да как бы, дочь? Он же со мной был. В любом случае полиция разберется.
Вскоре маму вызвали к следователю для уточнения каких-то деталей. Арсений Андреевич отправился на поиски кофе и переговорить с кем-то по телефону, а Ян еще некоторое время простоял у доски с ориентировками и в результате присел на сиденье рядом со мной.
Не понимала я, зачем вообще он поехал сюда. Не понимала, но вопросов не задавала. Меня он особо не напрягал. Я находилась глубоко в своих мыслях, в которых преимущественно осуждала отца и благодарила бога за то, что с мамой все в порядке.
— Наверное, вам придется пожить пока у нас, — Ян первый нарушил молчание, вырывая меня из размышлений.
— Да не, мама не согласится на такое.
— Согласится. Отца крайне редко удается разубедить. Если он что-то решил, так и будет. А тут он решительно настроен.
Я отстраненно пожала плечами.
— Мне все равно. Если что, я найду, где перекантоваться, — ответила, я отстраненно пожимая плечами.
Почему-то в голове предстал яркий образ Севера, в одних трусах готовивший овсяную кашу. Я растеклась на сиденье, натягивая на лицо блаженную улыбку. Растворилась в мечтах капитально.
А что? Мы могли бы пожить в его загородном домике.
Ого! Похоже, меня срочно надо спасать! Такими темпами я мысленно замуж за него выйду и нарожаю ему кучу мини-давлят.
Размышляя о возможном будущем и о том, каким оно может быть, я различила звуки, доносящиеся откуда-то неподалеку. Какие-то странные звуки. Чавкающие. Нездешние будто бы. Разве что в каморке дежурной части кто-то страстно сосался.
А затем между чавканьем я расслышала свое имя. Произнесенное голосом, который узнаю из миллионов других голосов. Настолько четко, что тело охватила крупная дрожь. Но Севера совершенно точно не было поблизости.