Единственным верным решением было как можно скорее спровадить соседку. Что он и сделал. В своей привычной манере:
— В следующий раз если приспичит потрепаться, приходи хотя бы трезвой. Мало удовольствия таскаться с тобой как с маленькой. Это я тебя отнес домой, как ты наверное уже поняла.
"Кошмар! Так вот почему весь день мне было стыдно! Гребаное шампанское!" — взвыла она про себя.
— Надеюсь, я не доставила тебе больших хлопот, — произнесла она дрожащим голоском, глядя на парня все тем же взглядом "Бэмби", от которого тот испытывал невероятный кайф.
"Доставила, только не большие хлопоты, а небольшое удовольствие. Его следы я как раз до твоего прихода в стирку закинул", — пронеслось в его опошленных мыслях.
— Нет. Но я понял, по какой причине ты вчера приперлась ко мне. Не без труда, но все же понял. Так и быть, больше я не стану доставать тебя против твоей воли. Членом своим клянусь. А теперь топай домой. У меня есть дела поважнее твоей амнезии.
Несмотря на сухой и малоинформативный разговор, пользу из него Зорина все же вынесла.
Север пообещал больше не нарушать ее личное пространство. А это именно то, чего она добивалась.
Но она и не догадывалась, что он всего лишь взял паузу...
Довлатов ждал сигнала от нее... Он знал — она уже принадлежала ему. Ей оставалось самой это осознать.
И именно ее невинность не давала ему покоя. Только ее...
Он точно спятил. Помешался капитально.
Глава 29. Темное время
Наши дни
Как и следовало ожидать, к обеду следующего дня пикантное видео с участием Лины и Севера разлетелось по молодежным чатам подобно вирусу.
Наверное все, кому не лень, видели ее топлес. Все, кому не лень, начали писать ей в личку. Кто-то с похабными предложениями, кто-то спрашивал сколько она берет за ночь, а кто-то ограничивался банальными "шлюха" и "потаскушка".
Шлюха и потаскушка — стали своеобразным клеймом, с которым ей придется существовать на этом свете. Именно существовать.
А вот Довлатова все без исключения величали "капитальным красавчиком" и никак иначе.
Надежде пришлось удалить все странички дочери из соцсетей, а также заблокировать ее номер телефона.
Сама она не могла с этим справиться. Ей невыносимо больно было даже дышать. Плакать уже было нечем. Размышления также причиняли ей вред.
Если ее и посещали какие-то мысли, все они кружились вокруг суицида.
Она не хотела жить. Больше не хотела. Не видела смысла.
Боль росла. Она уже была настолько огромной, что отзывалась эхом внутри нее. Она напоминала о себе при каждом вдохе. Потому Лина старалась дышать гораздо реже. Боль оставалась с ней во сне. Сроднилась с ней, и каждая последующая секунда была хуже предыдущей.
Отныне в ней работала только одна программа. И называлась она программой самоуничтожения.
— Родная моя, прошу тебя, поешь, — упрашивала родительница, присаживаясь на кровать рядом с неподвижным телом дочери.
Свернувшись калачиком, Лина смотрела на стену совершенно пустым взглядом. В этой девочке исчезла тяга к жизни, что не могло не пугать Надежду.
Молчание — было ее ответом на все последующие вопросы.
Она не разговаривала ни с кем. Со вчерашнего дня она не проронила ни словечка. Со вчерашнего дня она стала призраком.
— Ну как? Есть контакт? — тихо спросил Арсений Андреевич, заглянув в щель приоткрытой двери.
Женщина отрицательно помотала головой и смахнула слезы с ресниц.
Лина не помнила последние пятнадцать часов своей жизни. Не слышала голосов, будто находилась в вакууме. Она не понимала, что находится в доме Бергеров. Впрочем, ей было все равно, где медленно подыхать. Где убиваться по своей прежней жизни, по чувствам, что посмели осквернить. Главное, что в изоляции от внешнего мира.
Надежда погладила Лину по волосам. Склонившись над ней, оставила материнский поцелуй на лбу и вышла из комнаты.
— Сень, я боюсь. Боюсь, как бы она с собой ничего не сделала, — тревожно сказала она, утыкаясь носом с теплое плечо мужчины.
— Надо психолога хорошего найти. Ты только сама в себя не уходи. Ты ей нужна сейчас, слышишь? — обнял ее нежно.
— Ну найдем мы ей самого опытного психолога, а что делать с этими... — скривилась она в приступе тошноты и головной боли. — С теми, кто все это видел? С теми, кто посмеет тыкать в нее пальцем? Ян сказал, видео посмотрели почти две тысячи раз к тому моменту, когда его скрыли. Вся хоккейная команда, все бывшие школьники могли видеть его. Ты представляешь, что будет, когда Лина вернется в универ? Это будет ад. Самый настоящий.