Да. Кажется, я... влюбилась в него, но я чувствую, как моя любовь отравляет меня же. Как она глубоко пустила во мне гниющие корни. Но когда это случилось, я пока не могу понять...
— Наверняка у него обезвоживание, надо как-то постараться напоить его, — сказал Север, вернувшись в гостиную.
Он поставил рядом с котом миску, наполненную водой, а сам приземлился на пушистый ковер у дивана и пристально наблюдал за действиями Киселя.
А тот сначала приподнял головку, обнюхал воду и в результате принялся лакать ее потихоньку, вызвав на наших лицах улыбки.
— Откуда у тебя кошачья миска? — поинтересовалась я после затяжной паузы.
— Осталась от кота. Он умер весной. Девятнадцать лет прожил у нас.
Я шокировано выпучила глаза.
— И как его звали?
Север едва заметно ухмыльнулся.
— Котом и звали. У бати с фантазией раньше хреново дела обстояли. Хорошо хоть меня не мальчиком прозвал, — хохотнул он и я ответила тем же.
— Мне нравится твое имя. Оно крутое. И редкое. Подходит тебе очень.
Север расплылся в обольстительной улыбке и смущенно накрыл ладонью лицо.
Ну надо же! Он тоже умет краснеть...
На время мы забыли о случившемся. Напоминали лишь едкий запах гари, проникающий внутрь дома, и ноющая боль в руке. Я мельком посмотрела на уродливую рану с волдырями и болезненно сморщилась.
А Севера уже не было рядом. Он вновь скрылся в кухне, но буквально через минуту возвращался ко мне уже с аптечкой в руках.
Он опустился на колени рядом со мной, поставил аптечку на журнальный столик и с сосредоточенный видом принялся доставать из нее лекарства и бинт.
— Давай сюда.
Подхватил мою руку, аккуратно протер рану обеззараживающей салфеткой и окропил пораженный участок перекисью.
Кровь зашипела. Я зашипела. Север тоже зашипел.
— Потерпи, крох.
Он подул на больное место, поймав на себе мой завороженный взгляд. Наградил меня легкой улыбкой и выдавил на кисть заживляющую мазь. Втер круговыми движениями, внезапно поцеловал возле ранки, еще раз подул и тщательно перевязал ладонь бинтом.
Сердце замерло. Я таяла. Все это время я не дышала. Не моргала, только бы не упустить из виду причудливый момент. Немного заботы с его стороны — и моя любовь существенно расширила свои границы. Еще глубже запустила корни. Это нечестно...
— Ну вот. Теперь мы с тобой хоть в чем-то похожи, — поднял вверх правую руку, ладонь которой также была забинтована тонким слоем.
Кот уснул. Мы пошли в кухню, где Север налил мне чай, а себе сварил крепкий кофе. Все бы ничего, но нервы мои по-прежнему были на пределе.
— Ты говорил, видел маму с каким-то типом. Это был Арсений Андреевич? — спросила я, слоняясь из угла в угол точно маятник.
Север отхлебнул глоток кофе и мотнул головой.
— Не-е-е. Точно не Бергер. Тот неприметный особо был. Высокий, худой. Весь в черном. Они уехали на задрипанной "Королле".
Замерла у окна, уйдя в раздумья, а потом вновь подорвалась как угорелая. Поставила кружку на стойку, вынула телефон из кармана толстовки и набрала мамин номер, а механический голос ответил: аппарат выключен или находится вне зоны действия сети.
— Не нравится мне это!
— Есть кому еще позвонить?
Север натолкнул меня на мысль, отчего я зажевала нижнюю губу.
— Вообще-то есть, но тебе это не понравится.
Он принял напряженную позу. Откинувшись на спинку барного стула, скрестил руки на рельефной груди и окатил меня выжидательным взглядом исподлобья.
— И что конкретно мне должно не понравиться?
Я уселась на высокий стул напротив него, спрятала руки под стойкой и неосознанно принялась выворачивать себе пальцы. Нервно было просто жуть.
— Вроде как у мамы роман с отцом Яна. Я могла бы позвонить Яну, чтобы он передал Арсению Андреевичу о случившемся. И о том, что мама пропала. Это не шутки. На нее такое совсем не похоже. Она же обещала вернуться за мной, а уже вечер поздний! С ней точно что-то не так! А еще пожар... С чего бы? Вдруг у мамы появились недоброжелатели? А Арсений Андреевич может быть в курсе, раз у них... ну, чувства.
— Звони! — резким тоном распорядился Север.
Он вскочил на ноги и отошел к окну, желая понаблюдать за моим домом. Вернее за тем, что он него осталось.
К счастью, Бергер не заставил себя долго ждать. Ответил уж после первого гудка.
— Ян, а твой отец дома? — спросила скрипуче.
— Дома был, а что?
— Передай ему, что у нас дом сгорел, а еще мама куда-то пропала. Может, он как-то сможет помочь?
— Дом сгорел? В натуре? — выпалил он чрезвычайно шокировано. — Вас чё, подожгли? Кто? Ох, нихрена себе! Ты как? Все нормально? Мне приехать за тобой? Забрать?