Служебная записка с перечнем вещей, разрешенных для передачи заключенному С.П. Королеву.
Москва, 29 апреля 1940 г.
27 апреля отца вновь вызвали на допрос. На сей раз ему предложили сформулировать вопросы к членам создаваемой следствием новой экспертной комиссии. Таких вопросов оказалось восемнадцать.
«ПРОТОКОЛ ДОПРОСА
арестованного КОРОЛЕВА Сергея Павловича
от 27 апреля 1940 года.
Допрос начат в 10 час. 30 мин.
Вопрос: Какие конкретно вы имеете вопросы к экспертной комиссии?
Ответ: К экспертной комиссии у меня имеются следующие вопросы:
1) Являются ли работы над крылатыми ракетными аппаратами (КРА) работами оборонного значения;
2) По каким своим летно-тактическим показателям работы КРА представляют преимущество по сравнению с современными самолетами и артснарядами;
3) Работы над КРА являются ли новой и технически сложной или уже достаточно изученной, а может быть, простой областью техники, имеющей своих специалистов, литературу, теорию, опыт и т.д.;
4) Являются ли работы по КРА технической проблемой или могли бы быть достаточно успешно разрешены в эпизодическом порядке, на нескольких образцах, в короткий срок 3-4 года;
5) Принцип ракет и идея их использования известны издавна, но являются ли работы, практически производившиеся в НИИ № 3 КОРОЛЕВЫМ и его инженерами, технически оригинальными и новыми, или они копировали чьи-либо работы;
6) Какой период времени охватывает практическая и экспериментальная работа КОРОЛЕВА по крылатым ракетам;
7) От работы каких главнейших частей, агрегатов зависит успешный полет крылатой ракеты (в частности ракеты № 216), кто в течение указанных лет вел работы по этим агрегатам;
8) Были ли объекты работы КОРОЛЕВА обеспечены чертежами, расчетами, продувками в аэродинамических трубах; просматривались и утверждались ли они тех. советами и консультантами;
9) Была ли разработана методика расчета, вопросы теории и исследование перспектив работ по крылатым Р.А;
10) Является ли факт постройки крылатой ракеты достаточным для ее испытания в полете;
11) Какую цель преследует предварительная отработка ракеты на стенде, в лаборатории и т.д.;
12) По объекту № 212 в 1936-37-38 г.г. непрерывно велись подготовительные испытания. Почему в акте указано, что этот объект законсервирован;
13) Можно ли на одном экземпляре произвести все подготовительные работы и испытания;
14) Можно ли считать отрыв трубки, тройника и прочее, как об этом указано в акте, равно как даже и разрыв впервые испытывающегося агрегата, за аварию;
15) Кто подготавливал и был ответственным за опыты при первом испытании автозапуска мотора ОРМ-65 30.12.37 года и системы 212 объекта 13.5.38 года;
16) Были ли обеспечены испытания крылатых ракет приборами, программами, отчетами и инструкциями;
17) Кем производилась разработка автозапуска двигателей, и возможна ли установка разных двигателей на одну и ту же ракету;
18) Что именно могло повлечь за собою гибель экипажа ТБ-3 (как указано в акте) при первом испытании макета 301, если он не вышел с направляющей.
Больше вопросов не имею.
Допрос прерывается в 13 час. 35 мин.
Ответы записаны с моих слов верно, мною лично прочитаны.
КОРОЛЕВ.
ДОПРОСИЛ: СЛЕДОВАТЕЛЬ СЛЕДЧАСТИ ГЭУ НКВД СССР –
СЕРЖАНТ ГОСУД. БЕЗОПАСНОСТИ:
/Рябов/».
5 мая 1940 г. было принято постановление о создании новой экспертной комиссии в составе трех инженеров НИИ-3: Ф.Н. Пойды (председатель), Е. С. Щетинкова и М.С. Кисенко. Членам комиссии предложили на основании имеющихся в НИИ-3 документов дать заключение по ряду вопросов, в том числе поставленных отцом. 7 мая отца ознакомили с постановлением о назначении экспертной комиссии. Он согласился с ее составом и поставленными вопросами. 25 мая экспертная комиссия представила свое заключение на 14 листах. В нем тоже присутствовали критические моменты, но уже не было такого искажения фактов, как в предыдущем акте экспертизы от 20 июля 1938 г.
По некоторым пунктам между членами комиссии возникли разногласия. Так, организацию работ отцом по ряду объектов Е.С Щетинков и М.С. Кисенко сочли правильной, в то время как Ф.Н. Пойда придерживался противоположной точки зрения. В своем «Особом мнении» он написал: «1. В отделе - группе Королева должной научно-исследовательской работы не производилось; 2. Сам Королев конкретной научно-исследовательской работы не вел; 3. Работа над объектом «Полет человека на планере» не имела достаточной технической базы и рассчитана была лишь на внешний эффект, а средства на эту работу были затрачены напрасно». И это написано после того, как ракетоплан, разработанный отцом, уже успешно летал, о чем сказано в том же заключении экспертной комиссии! Кстати, именно из этого документа отец узнал о первых полетах своего ракетоплана. В противоположность общим обвинительным фразам Ф.Н. Пойды Е.С Щетинков и М.С Кисенко представили свое «Особое мнение» по конкретной работе, касающейся разработки пороховой крылатой торпеды (объект 217). Они подчеркнули, что эта работа была завершена и принята представителями Центральной лаборатории проводной связи. Тем самым свои обязательства по договору институт выполнил уже в конце 1936 г. Написали также, что создание ракет требует продолжительных исследований и экспериментов, при этом небольшие аварии неизбежны. Далее Е.С Щетинков представил свое «Особое мнение» по разработке крылатой торпеды (объект 216), подчеркнув, что «были получены экспериментальные материалы, необходимые для дальнейшей разработки торпед», и что неполадки, имевшие место в работе Королева, нельзя считать умышленными.