«У нас на лестнице уже нет свободных квартир, экономия топлива заставила уплотнить нас жильцами других корпусов, а в иных местах теми, у кого не оказалось крыши над головой. Многое, конечно, зависит и от соседей, и от самого домкома. У Ляли вся лестница уплотнена, кроме нее, но не знаю, как дальше, а поэтому я сама беру жировки, плачу, заколачиваю окна в кухне, закрываю форточки, если им вздумается открыться, слежу, чтобы не замерзло отопление, т.е. делаю все. Это нелегко, т.к. вырываться со службы мне чрезвычайно трудно. Но дети должны иметь кров над головой, хотя бы это мне стоило много сил...»
«Так мучительны тревоги обо всех. Пусть новый год (1942. - Н.К.) принесет конец всем бедам и победу, удачу нашей армии, нашей Родине!»
О победе мечтали все, но до нее еще было далеко. Фронту требовались туполевские бомбардировщики и следовало быстро наладить их производство. Война требовала таких темпов работы, которые по мирным меркам казались невероятными. Когда контуры строящегося в Омске завода стали вырисовываться, А.Н. Туполев выделил из числа заключенных девятнадцать человек и назначил их помощниками начальников цехов по подготовке производства (начальниками работали вольные инженеры). Отец получил должность помощника начальника фюзеляжного цеха и даже отдельный кабинет, расположенный на так называемых антресолях, куда надо было подниматься по деревянной лестнице. Его непосредственным начальником был Л.А. Италийский - тогда студент-заочник третьего курса МАИ. Лев Александрович вспоминал, как однажды Сергей Павлович показал ему расчеты и графические выкладки полета на Луну. Италийский расценил это как фантазию, которая помогала заключенному инженеру переживать свое тяжелое положение. Конечно, он не мог предполагать, что эти «фантазии» станут явью и через два десятка лет наш соотечественник полетит в космос на корабле, построенном под руководством бывшего зэка.
Помощники обедали вместе с начальниками цехов в отдельном зале заводской столовой. Кормили плоховато, но лучше, чем других, - из НКВД для
Бомбардировщик «Ту- 2» конструкции А.Н. Туполева,
разработанный заключенными специалистами. Омск, 1941 г.
заключенных специалистов присылали дополнительные продукты. Хлеба давали по 800 г в день и еще 200 г добавляло заводоуправление. Работали с предельным напряжением - ведь до конца года нужно было наладить выпуск туполевского бомбардировщика, а времени оставалось мало. И вот 15 декабря 1941 г. пришел знаменательный день - первый омский «Ту- 2» (Официально название «Ту- 2» было присвоено самолету в марте 1942 г. ) готов к летным испытаниям. В назначенный час работа в цехах и отделах остановилась. Сотни людей высыпали на заводской двор, а кое-кто забрался на крышу. Наконец все увидели своего первенца в воздухе. Пролетая над цехами, летчик-испытатель М.П. Васякин приветствовал заводчан покачиванием крыльев. Лишь несколько минут продолжался полет, но волнение и радость переполняли собравшихся, в глазах у многих стояли слезы. Это был настоящий праздник - ведь за пять месяцев удалось сделать столько, на что в других условиях потребовались бы годы. Отец радовался вместе со всеми - грозная боевая машина несла в себе частицу и его труда. Серийный выпуск самолета начался 15 февраля 1942 г. «Ту- 2» был признан лучшим фронтовым бомбардировщиком Второй мировой войны. За разработку его А.Н. Туполеву в 1943 г. была присуждена Сталинская премия первой степени.
Наступал новый, 1942 год. Четвертый раз отец отмечал этот праздник вне дома: 1939 год - в Новочеркасской тюрьме, 1940-й - во Владивостоке, на этапе возвращения из Магадана в Москву, 1941-й - в спецтюрьме на улице Радио и вот теперь 1942-й - в Омске. Что сулил ему год наступающий? Освобождение после успешного начала летных испытаний «Ту-2» или все ту же, кажущуюся уже беспросветной, участь заключенного? Ответить на этот вопрос не мог никто, тем более что шла тяжелейшая война.
В конце 1941 г. мама продолжала работать в Казани. Перед Новым годом ей разрешили съездить к нам в Йошкар-Олу. Вскоре она получила телеграмму из Казани о том, что ей надо немедленно возвращаться, так как сотрудники Центрального института усовершенствования врачей отзываются в Москву. Бабушка Софья Федоровна что-то продала, что-то обменяла, чтобы подготовить Марии Николаевне посылку: мыло, кусок сала, какие-то продукты. В общем, наполнили рюкзак и сумку. Желающих сесть в поезд до Казани было так много, что проникнуть в вагон оказалось невозможным. Мама со своими громоздкими вещами уехала в сильный мороз на вагонной подножке. На вокзале в Казани ее встречала начальник медсанчасти госпиталя, в доме которой мама жила. Та подтвердила, что действительно получен приказ наркома здравоохранения о возвращении в Москву и, как ни жалко расставаться с москвичами, душевными людьми и квалифицированными специалистами, ничего не поделаешь. Предстоит вернуться многим сотрудникам во главе с директором института В.П. Лебедевой. Казанцы устроили отъезжающим торжественный ужин, дали с собой много различных продуктов и усадили в санитарный поезд.