В 1946 г. мне исполнилось одиннадцать лет. Я вела дневник и многое помню, однако большая часть воспоминаний о поездке в Германию и жизни там приведена здесь со слов мамы, которая постоянно делала записи.
До Бреста поезд шел почти двое суток. В Белоруссии обращали на себя внимание незасеянные поля и огромное число разрушенных зданий, на восстановлении которых работали пленные немцы. 12 мая прибыли в Брест. После прохождения таможенного и пограничного контроля, что заняло в общей сложности три с половиной часа, путь был продолжен. В Польше мы уже увидели аккуратно обработанные участки земли единоличных хозяйств. Нигде ни одного необработанного клочка. На остановках у вагонов - горластый рынок: продают колбасу, масло, конфеты, яйца, хлеб, лимонад, ветки сирени и пр. Нищих на станциях, как ни странно, нет.
Тяжелое впечатление произвела разрушенная Варшава. От города остались одни стены да трубы. Через Вислу наведен временный мост - старый виден на дне реки. Здесь две недели назад ночью на однопутной колее
Справка о предоставлении отпуска К.М. Винцентини для поездки к мужу в Германию.
Москва, 7 мая 1946 г.
пассажирский поезд едва не столкнулся с товарным. Вообще движение ночью опасно. Весь обслуживающий состав поезда, а это, в основном, бывшие работницы санитарных поездов, не спит. В вагонах много сотрудников НКВД и военных. Мы проезжали Варшаву тоже ночью, не останавливаясь. Всем приказали лечь на нижние полки. В тамбурах и у каждого окна в коридоре стояли военные с винтовками. К счастью, все прошло спокойно.
Вскоре въехали на территорию Германии. В отличие от Польши земля не вспахана, поля не обработаны. Архитектурный стиль зданий в городах и местечках готический, - не такой, как у нас. Все здания крыты черепицей. Уцелевших станционных сооружений мало. На станциях - голодные дети и нищие, много немецкой железнодорожной полиции.
Тринадцатого мая, без опоздания, прибыли в Берлин. На вокзале нас встречал отец с большим букетом цветов. Он очень радовался нашему приезду. Генерал А.Ф. Тверецкий встречал свою семью. Поезд пришел на Силезский вокзал, так как тот вокзал, куда до войны приходили поезда с востока, в прошлом большое и красивое сооружение, сейчас, как сказал отец, представлял собой просто каркас из железных балок, который использовался только для внутригородских нужд. Силезский вокзал тоже имел жалкий вид, но техника работала исправно: все вещи вместе с нами были спущены на лифте с платформы на улицу и доставлены к машине.
Помню дорогу от вокзала в город и окаймляющие ее огромные деревья, образующие своими кронами многокилометровую аллею. Центральная часть Берлина разрушена до основания. Ведется непрерывная разборка развалин и, как заметил отец, еще находят погибших в завалах людей. Разрушена почти вся Королевская площадь: построенный в XV в. королевский дворец, служивший резиденцией германских императоров, берлинский Домский собор, в купол
С.П. Королев - заместитель начальника института «Нордхаузен».
Бляйхероде, февраль 1946 г.
Е.М. Курило показывает С.П. Королеву очередную находку.
Бляйхероде, 1946 г.
Дом, правую половину которого занимала семья С.П. Королева.
Бляйхероде, 1946 г.
С.П. Королев.
Германия, май 1946 г.
С.П. Королев.
Бляйхероде, 1946 г.
которого угодили бомбы, пробившие здание до фундамента, Старый музей, памятник Фридриху Вильгельму III. А находящийся рядом с дворцом памятник Вильгельму I с колоннадой и монументальными бронзовыми скульптурами, носящий звучное название «Памятник нации», каким-то чудом уцелел.
На почти полностью разрушенной Унтер-ден Линден, главной улице Берлина, мы увидели небольшой мемориал памяти немцев, погибших в Первой мировой войне и при фашистском режиме. Он огорожен чугунной решеткой, сквозь которую люди бросают венки, букеты и просто зеленые ветки с записками - от кого и датой. Там горы свежих и засохших цветов.