раздела, то там еще не предусматривалась разработка конкретного образца ракетоплана. В общем виде
говорится о «лабораторных опытах, конструировании опытных приборов45, конструировании,
изготовлении, испытании более мощных приборов и реактивных двигателей, пригодных для установки
на аэропланах». В случае успешного выполнения перечисленных работ предусматривалась постройка
аэроплана «для целей сверхавиации», а затем как следующий этап «разработка межпланетных
кораблей». Заметим, кстати, что на этом плане Цандера есть резолюция, написанная предположительно
Королевым: «Для плана работ института».
Официальное оформление БИРД в ЦС Осоавиахима не внесло изменений в намеченные Цандером
планы, так
45 По-видимому, приборов типа ОР-1.
137
как еще предстояло провести большую организационную работу. С этой целью Цандер обратился с
письмом в бюро ячейки Осоавиахима при ЦАГИ: «Настоящим извещаю Вас о том, что при БВТ
НИС 46 ЦС Осоавиахима образовалась ГРУППА " по изучению реактивных двигателей и ракетного
летания (ГИРД). ГРУППА приступила к осуществлению целей и задач, поставленных перед нею.
Успешное выполнение плана возможно лишь при наличии серьезного актива в ГРУППЕ,
воодушевленного и понимающего большие задачи, стоящие перед ГИРДом. Поэтому Бюро
ГРУППЫ обращается к Вам с убедительной просьбой немедленно приступить к выявлению актива
на Вашем предприятии и организации этого актива для участия в работе ГИРДа.
При сем присылаем Вам объявление, которое просим размножить на машинке, вывесить на
РИДНЫХ местах и !гакже путем опроса лиц, о которых Вам известно, что они интересуются
данным вопросом, собирать список интересующихся. Этот список просим переслать Ф. А.
Цандеру». На этом письме есть личная подпись Цандера и дата-23 сентября 1931 г. [176].
Это письмо, по-видимому, еще не публиковалось. Оно не оставляет сомнений в том, что ГИРД
получил официальное признание Осоавиахима в сентябре 1931 г. К этому выводу после
тщательного анализа документов, не располагая, правда, цитированным письмом Цандера, пришли
исследователи более 10 лет назад [177]. Есть еще один документ — записка Цандера, упомянутая в
его письме, датированная 20 сентября 1931 г., что позволяет с еще большим доверием отнестись к
выводам, полученным в упомянутой работе [177].
15 сентября 1931 г., т. е. непосредственно перед организацией ГИРД, Цандер получает разрешение
работать один день в пятидневку над реактивным двигателем для самолета [172]. Правда, у него
еще не сформировалось мнение о конкретных конструктивных параметрах реактивного двигателя.
Он ищет летательный аппарат, на который можно было бы ориентироваться при конструировании
ЖРД. 1 октября 1931 г. Цандер сделал такую
*6 Бюро воздушной техники научно-исследовательского сектора... Расшифровка аббревиатуры позволяет понять, почему БИРД, получивший такое название 18 июля, был переименован в ГИРД при оформлении в ЦС
Осоавиахима: Бюро по изучению... при Бюро воздушной техники,., — звучит нескладно,
47 Так в тексте письма.
: 138.
запись в дневнике: «Переговорил с инж. Победоносцевым насчет установки р. д. на аэроплане и
осмотрел аэроплан АНТ-3 с этой точки зрения» [172]. Видимо, эта встреча не принесла определенных
результатов, но Цандер не прекращал расчетов по реактивным двигателям: «3 октября 1931 г. Писал на
маш. стр. 3—4 нач. прибл. расчета к нефт.-кислор. ракете для установки на аэроплане» [172]. Затем
последовали встречи с Королевым 5 и 7 октября, о которых речь шла выше, и только 19 октября
впервые в дневнике Цандера появляется запись об ОР-2. Эта запись отражает действительное
положение дел с разработкой ОР-2. Составляя смету по двигателю ОР-2, Цандер записал: «До 19.11.
примерно 20 часов; руководил подготовкой чертежей и делал расчеты» [178].
Такая последовательность событий осталась без внимания историков. Когда речь заходит о начале
работ над двигателем ОР-2, то называется неопределенный срок — осень 1931 г. [179. С. 27]. При этом
не упоминаются обстоятельства, давшие основание Цандеру перейти от теоретических исследований и
усовершенствований установки ОР-1 к конструкторским работам над вполне определенным образцом
ЖРД — ОР-2. Эти обстоятельства очень важны прежде всего для анализа творческой деятельности
Цандера. Вместе с тем они позволяют оценить значение первых шагов Королева в ракетной технике.
Ведь много раз делались у нас попытки наладить самодеятельные работы по ракетостроению.
Создавались группы, секции и даже общества межпланетных сообщений, но их энтузиазм быстро
иссякал из-за отсутствия конкретного дела, которое сулило бы реальные результаты. Группы и
общества распадались, оставив легкий след в истории техники лишь как свидетельство неиссякаемой
любознательности человека.
ГИРД обрел жизнеспособность, потому что была найдена определенная цель, позволившая перейти от
теоретических дискуссий к практическим делам. И эту цель указал С. П. Королев, предложив создать
ракетоплан на базе планера Черановского. Объединение творческих усилий С. П. Королева и Ф. А.
Цандера сыграло решающую роль в формировании авторитета ГИРД и преобразовании самодеятельной
организации в государственную.
Вряд ли Королев полностью отдавал себе отчет во псех последствиях таких шагов. Но он, несомненно,
по-i-имал одно: для решения задач ракетного летания время пришло.
139
16, Гипотеза о ракетоплане
Когда речь заходит о планере СК-9, то всегда высказывается убеждение в том, что он заранее
проектировался как ракетоплан, т. е. с расчетом на установку ЖРД. Каким бы заманчивым ни
казался такой вывод, это всего лишь красивая гипотеза, требующая документального
подтверждения.
Королев в своих творческих поисках не был однолюбом, как, скажем, О. К. Антонов, отдавший
планеризму, а затем авиации весь свой выдающийся инженерный талант. С. П. Королев был рядом
и с О. К. Антоновым, и с А. С. Яковлевым, который занимался легкими самолетами и дошел в их
создании до вершин авиационной техники. Был С. П. Королев и рядом с Ф. А. Цандером,
мечтавшим о полете на Марс.
Интерес Королева к, казалось бы, разнородным темам — это не дилетантские наскоки, а
основательная добротная работа с яркими признаками творческого озарения и желанием отойти от
ординарных решений в область еще неизведанную.' И так было в каждом из трех направлений его
деятельности — в планеризме, авиации и ракетной технике. Для Королева эти направления,
объективно существующие как обособленные, со своими проблемами, кругом специалистов, были
единой средой приложения его неуемной энергии, непрерывно подогреваемой творческим
честолюбием. Такая многоплановость в разработках Королева делала вполне закономерным
слияние в конструкции ракетоплана всех трех направлений развития летательных аппаратов.
Как известно, первая попытка создать ракетоплан окончилась неудачей. После этого осталось
чувство неудовлетворенности, неосуществленная идея не давала покоя. С. П. Королев пишет книгу
«Ракетный полет в стратосфере» [136]—дело для него не очень свойственное. Книга привлекала
внимание к трудностям осуществления ракетного полета, ее автор призывал отказаться от
нереальных проектов аппаратов для полета на другие планеты и сосредоточить внимание на
разработке реактивных двигателей, систем управления и систем измерения.
В 1934 г. С. П. Королев выступил с докладом на представительной конференции, организованной
АН СССР по проблемам изучения стратосферы [180]. Конференция позволила увидеть