На шлюпку, которой командовал старпом М. Н. Малакса-нов, взяли людей с плотов и на веслах двинулись к ближайшему острову, до которого было около семидесяти миль. На следующий день в шлюпке умерли пять человек.
Через сутки погода прояснилась, и люди увидели Алеутские острога. Однако погода снова испортилась, поднялся встречный ветер, и шлюпку стало относить в море. Зыбь усилилась, шлюпку заливало водой. На четвертые сутки скончалась буфетчица Н. С. Тетерина, утром 27 апреля - врач А. С. Броневская и дневальная А. П. Кириченко. Раздетые моряки мучились при пятнадцатиградусном морозе.
К вечеру 27 апреля из всего экипажа парохода “Павлин Виноградов” остались в живых девять человек. Они ослабели и едва двигались.
Помог советский пароход “Ола”; он увидел потерпевших бедствие и взял их на борт. Можно представить себе радость обессиленных и отчаявшихся людей, когда кто-то из команды крикнул: “Слышу гудок парохода!”
…Мы заканчивали погрузку паровозов в трюмы. Погода стояла дождливая, и моряки сидели на теплоходе. Неожиданно подъехала машина закупочной комиссии, и сержант Подковкин вошел в каюту. Меня приглашал уполномоченный закупочной комиссии по западному берегу Леонид Алексеевич Разин.
Вопросы погрузки в разговоре не затрагивались, дело оказалось более деликатным. Леонид Алексеевич предложил принять на судне приезжающего в Портленд Стеттиниуса, заместителя президента Рузвельта по вопросам ленд-лиза. По ленд-лизу американцы предоставляли нам помощь: мы получали паровозы, самолеты, новые пароходы и теплоходы, военные корабли, ледоколы, продовольствие, разные стратегические товары.
Надо сказать, что Эдуард Стеттиниус, возглавлявший управление “Ленд-лиз корпорейшн”, был верным помощником президента Рузвельта и твердо проводил политику помощи Советскому Союзу. Кроме всего прочего, благодаря благожелательному отношению Стеттиниуса, мы получили по ленд-лизу несколько десятков транспортных судов и ледоколы.
Я решил угостить Стеттиниуса русским обедом - борщом и пельменями. К обеду в изобилии готовилась разнообразная закуска. Гостей я принимал в кают-компании, вмещавшей четырнадцать человек. Со Стеттиниусом пришли американцы - военные и в штатском. Были наши товарищи из закупочной комиссии.
Я встретил Стеттиниуса у трапа, представился ему, показал теплоход, рассказал, как мы перевозим паровозы. Похвалил Менли Гарриса, предложившего хороший способ крепления.
Стеттиниус, среднего роста человек с приятным, располагающим лицом, живо интересовался всем, что я ему показывал. Я не знал, каков он в делах, но в обхождений он мне понравился.
Наша буфетчица в кружевной наколке и белоснежном фартуке ждала гостей. Обед прошел оживленно, товарищи из закупочной комиссии между тостами рассказывали о своих делах, о неполадках в доставке и погрузке. Даже сами тосты имели деловой оттенок: сидевший рядом со Стеттиниусом секретарь что-то записывал в блокнот. Стеттиниус же обещал все исправить и дать соответствующие указания.
- Если мы в два раза увеличим вам поставки во Владивосток, справится ли порт с таким количеством груза? - неожиданно спросил он меня.
- Справимся, - смело заявил я, - Давайте больше.
- Хозяин плохо угощает гостей, - сказал кто-то. - У мистера Стеттиниуса пустая рюмка.
Мне пришла мысль угостить Стеттиниуса полярным коктейлем. Пожалуй, это было лучшее, что я мог предложить, если говорить о полярной экзотике. Когда надо погреться, прозябнув до костей, коктейль действовал безотказно.
- Надо выпить, пока не осядет смесь, - сказал я, подавая стакан, - прошу вас, мистер Стеттиниус. Этот коктейль приготовлен по рецепту двух полярных капитанов - Белоусова и Бадигина.
Министр поднялся с места, поклонился, принял стакан и осушил до дна.
На следующий день я навестил по делу начальника таможни, и он мне сказал: