**~*~
- Не думаю, что это так. – Норт всей позой выражала скептицизм.
- Но мне так кажется. – пожимаю плечами и немного раздуваю угли в барбекюшнице под мясом, затем накрываю крышкой, – Думаю, он сожалеет, что так вышло.
- Послушай, Эль – Камски оказался редкостным засранцем. И, поверь мне, тот, кто ныне радеет за бизнес, вкусив все блага богатенькой жизни, вряд ли исправим.
- Интересно, если напишу ему, как он ответит? И ответит ли?
- Эстель! – рыкнула на меня Норт, да так, что Маркус и Коннор, сидевшие в старенькой беседке, повернулись к нам, – Невозможно исправить каждого! Невозможно всех спасти!
- А ты пыталась?! – повышаю голос в ответ. Напряжение отозвалось болью в груди и я схватилась за простреленное лёгкое.
- Так девочки, ну-ка “брейк”! – Маркус отодвинул нас друг от друга, взглянул на Норт, – Уступишь? Я тоже посекретничать хочу.
Девушка закатила глаза, покачала головой, усмехнулась и ушла к детективу приставать с кучей разных каверзных вопросов. При одной только мысли, какую именно информацию она попытается из него вытащить, становилось заранее смешно. Коннор это Коннор, и Норт его не расколет. Все наши с ним общие секреты останутся только между нами. Возможно, что он чем-то с Хэнком поделится, но не факт.
- Расскажи, как вы тут? Как твои раны? – начальник демонстративно повернулся спиной к беседке.
Немного отклеиваю тириумный пластырь и показываю, насколько затянулся след выстрела на плече. Маркус склонился, чтобы рассмотреть ближе, провёл пальцем вдоль запёкшегося тириума, который выглядел подобно заживающей болячке у самого обычного человека.
- Неплохо. – кивнул метис и улыбнулся, осторожно возвращая пластырь на место, пока открываю барбекюшницу и щипцами переворачиваю мясо – ещё несколько минут, и можно подавать на стол, – И выглядишь отдохнувшей. Не болит?
- Если не трогать, то нет.
- А общая картина?
- Коннор следит, чтобы не перенапрягалась. Не разрешает делать что-то тяжёлое. Мне уже на месте сидеть надоедает, честно говоря. Хочу двигаться, бегать, прыгать, радоваться каждому новому дню…
- Он переживает за тебя. – Маркус погладил меня по голове, как маленькую, – А что у вас случилось такое, что дошло до мольбы, разбитой посуды и поцелуев?
- Так вы всё видели? – он кивнул, – Акт перемирия.
Пожимаю плечами. Что я должна была ответить?
- Можно с этого места поподробнее?
- Ничего особенного, просто Коннор ляпнул, не подумав. Я решила с ним после этого не разговаривать. А наш детектив сильно подвержен эмпатии, потому себя морально так грыз, что уровень стресса до девяноста процентов поднял.
- С-с-стой, девяносто? – киваю, – Да я у тебя максимум семьдесят три видел, и то единожды, когда ты узнала, что сама андроид, как мы!
- Когда его отсканировала, тарелку от шока не удержала. И успокоить постаралась. – я обернулась на Коннора и Норт – они тихо беседовали между собой, у детектива чуть алели щёки и уши из чего было ясно, что подруга задаёт неудобные вопросы, – Он же как натянутая струна, после того, как Камски в меня попал. Старается быть логичным и рациональным, а на деле… Весь на эмоциях. У него стресс ниже сороковой отметки только во сне падает, и то не всегда. А, ведь, ты его услуги уже полностью оплатил.
- Н-да, непросто вам.
- Знаешь, Маркус, я думаю – ему необходим тот, о ком бы он смог позаботиться. И кто будет заботиться о нём самом. Каждому из нас нужен свидетель нашей жизни и наших достижений.
- “Человеку нужен человек”? – широко улыбнулся лидер Иерихона.
- Андроиду – андроид. – улыбаюсь в ответ, и достаю с решётки ароматное и сочное мясо, – Давайте пробовать, что-ли!
**~*~
- Спишь?.. – шёпот.
- М-м, нет. – тоже отвечаю шёпотом, – Мне не спится.
- И мне.
Одно осознание, что мы сегодня в доме не одни, и на первом этаже Норт с Маркусом заняли диван в гостиной, уже было необычным. Какое-то время царит тишина. Кончиками пальцев глажу Коннора по груди. Он осторожно проводит рукой вверх-вниз по моему плечу.
- Ты правда хочешь поговорить с Камски?
- Хуже от этого не станет. – пожимаю плечами, – Ни для него, ни для нас. Не понимаю, почему Норт так взвинтилась. Ты видел, как он смотрел на нас в зале суда?
- Не обратил внимания.
Поднимаю руку и деактивирую кожу. С одной стороны хочется, чтобы Коннор понял, о чём именно я говорю, а с другой… стало немного волнительно. Это будет первый наш подобный контакт. Он узнает, что творится у меня внутри, как и я смогу понять и ощутить его мысли, решения и эмоции до конца. Немного страшно. И, чёрт, – я так хочу этого, что все мысли просто испарились!
В полутьме комнаты было отчетливо видно, как быстро замигал жёлтым его диод. Даже пару раз сверкнул красным. Он поднял руку, поднёс к моей, немного щекотно, но очень приятно огладил запястье, мягко обхватил ладонь. Это было похоже на какие-то предварительные ласки. Затем я увидела, как его скин отключается, начиная от места прикосновения ко мне, постепенно и медленно, застывает у запястья.
Запрос соединения – Коннор Андерсон.
Сделать приоритетным. Отвечать по запросу. Разрешить.
В следующий миг я растворилась в ощущениях. Соединение ползло под кожей, под пластиковым корпусом, бежало по венам до каждого модуля, пока не добралось до главного процессора. Голова стала пустой и лёгкой, пока Коннор считывал всю мою память. Я замерла, будто неживая, пока сенсоры сходили сума и сводили с ума меня. Как там пишут в книгах? Бабочки в животе? У меня они были везде – и в животе тоже, трепетали в груди, касались невесомыми крыльями моей кожи, порождая мурашки, ласково ползли по подушечкам пальцев на руках и ногах, щекотали щёки, губы… Вызывали ощущение такого безграничного счастья, что казалось – ещё немного и я просто лопну, взорвусь от переизбытка чувств!
Именно так андроиды говорят друг другу о любви? Так её ощущают? Как океан безграничной нежности, в котором можно бесконечно тонуть, не опасаясь захлебнуться? Я хочу захлебнуться в ней. Хочу утонуть в Конноре, раствориться до конца, без остатка. Видеть только его улыбающиеся, тёплые глаза.
До сознания долетали образы. Сначала смутные, нечёткие. Но они стали ярче, резче, контрастней, стоило закрыть глаза и позволить увлечь себя в этот странный, цифровой водоворот.
Я увидела себя глазами Коннора. Наша первая встреча – я вся ужасно идеальная и строгая. А затем яблоневый сад в фойе – он сначала сожалеет, что напугал меня, и секунду спустя перестаёт вообще думать, когда блузка распахивается у меня на груди, демонстрируя край простого атласного бюстье, и обзор краснотой перекрывает несколько ошибок.
Вечер в моей квартире – Коннор удивлён, с каким аппетитом я поглощаю пасту, а после делаю ему комплимент о его уникальности. И если бы он смог покраснеть в тот момент, то обязательно покраснел бы.
Наши пробежки каждое утро, пока мне приходилось прятаться у Хэнка. Наша прогулка по Национальному Центру изучения Амфибий и Рептилий – я застыла возле аквариума с аксолотлями и вожу пальцем возле стекла, пока они наперегонки пытаются его поймать. Поднимаю взгляд на Коннора и улыбаюсь, а тот как-то привычно уже разгребает системную красноту, пополняя список блокируемых ошибок.
Он впервые видит, как я плачу. Сидя на полу департамента, привалившись спиной к старенькому диванчику, с перепачканными в его тириуме руками. Говорю ему, чтобы никогда не смел умирать…
Его неловкая попытка сблизиться, когда он рассказывал мне о звёздах на крыльце фермерского домика Хэнка, обернулась не тем, чего именно он хотел, после того как увидел мой искренний, заворожённый взгляд, полный слепого восхищения им. А затем поцелуй, невесть откуда взявшееся желание “овладеть здесь и сейчас”, которое Коннор вовремя пресёк, пока не зашёл слишком далеко, боясь всё испортить.