Тогда в тишине скрипнул стул и поднялся громадный дядя с лицом академика. «Сейчас спросит про квазары или пульсары», — неприятно пронеслось в голове.
— А зачем она летит? — спросил дядя.
— Как... зачем? — опешил я.
Черт ее знает, зачем она летит. Об этом и газеты не писали. Явление природы. Я поискал на столе графин с водой — хотел глотнуть, но вместо него стояла пепельница. Не глотнув, я хитренько спросил, потому что лектор должен знать все и ладить с аудиторией: — А то вы не знаете...
— Только предполагаю, — признался дядя.
— Нехорошо, товарищ, предполагать про себя. Скажите всем, — нашелся я.
— Комету запустили, — предположил он вслух, довольно осматриваясь.
— Ну... — вырвалось у меня, но тут же я спохватился. —Правильно!
Зал заметно ожил. Ряды зашевелились волнами, а одна старушка в первом ряду высвободила ухо из-под платка.
— А кто ее запустил? — спросили сразу несколько голосов.
Верно говорят, что одна маленькая ложь приводит к двум большим.
— Товарищи, это науке точно неизвестно, — ответил я так, чтобы они подумали, что я-то знаю, а вот наука не знает.
— Запустили разумные существа? — добивался чей-то голос из угла.
— Все может быть.
Я решил отвечать покороче, чтобы не давать повод для новых вопросов.
— Или неразумные? — переспросил тот же голос.
— Может, и неразумные. Мало ли дураков на белом свете.
Старушки согласно закивали и заперешептывались, готовя новые вопросы. Но у пионера он уже был готов:
— Дядя, а какими источниками вы пользовались?
— Закрытыми, мальчик, — сердито ответил я, чтобы он больше не приставал.
— Гражданин астролог! — Поднялся маленький старичок с подозрительно щупающим взглядом. — А кто ж такой Когоутек? И почему комета называется его именем?
Неужто не понял? — вмешалась к моей радости его соседка. — Когоутек ее и запустил.
— Ага, — согласился я, потому что даже не знал, какой национальности был этот Когоутек, открывший злополучную комету.
Взгляд маленького старичка окончательно впился в меня, как в шпиона. Зато пионер сидел с приоткрытым ртом от удивления, а может, от восхищения. И тут ударил черед старушки с первого ряда. Освободив второе ухо, она спросила:
—Милок, а чегой-то он ее отпустил-то?
— Кого?
— А анафему-то?
— Комету, — поправил я.
— Так, милок, не бывает. Вон у нас Петька-водопроводчик еще и крант не починит, а уже трешку просит. А этот Когоутек чего?
— А чего? — не понял я.
Она повернулась к залу и радостным голосом человека, сделавшего открытие, сообщила:
Да он сел на нее и летит!
— Бабушка, комета горячая, — попытался я удержать кое-какие научные позиции.
— Подстелить, что ли, нельзя?! — под хохот удивилась старушка.
— Можно, — вяло согласился я, чувствуя, что публике старушка нравится.
— Ты лучше скажи, гражданин ученый, зачем этот Когоутек вертит хвостом? — не отставала она.
— Бабушка, хвост у кометы. У людей хвостов не бывает.
— Нешто она живая, комета твоя? А ежелй не живая, то и хвоста быть не может! У Когоутека хвост и есть!
Она уже объясняла не мне, а залу, стоя ко мне спиной. Сразу начался шум, смех, выкрики. Я понял, что ступил на опасный путь — спорю с аудиторией.
— Лектор, а не может объяснить! — крикнули с задних рядов.
Я сжался, пытаясь лопатками отлепить на спине мокрую рубашку. Ряды притихли, рассматривая мое сковородно пышущее лицо. Люди ждали, как я отреагирую на реплику.
— Ну... примерно вот такой, — показал я размер хвоста гражданина Когоутека, как рыбаки показывают размер рыбы...
Через неделю в шкафном ущелье мы столкнулись с председателем месткома. Он быстренько достал газету и прочел абзац: «Среди части старушек города Сухожильска появился предрассудок, что якобы на Землю летит хвостатая Кикимора. Плохо поставлена антирелигиозная пропаганда в г. Сухожильске».
Председатель свернул газету и бабьим голосом попросил:
— Прочти лекцию в жилконторе, а? На тему — «Бога нет и не надо».
Взаболь у нас так!
Больше всего я не люблю враку. Сам не совру и другого перевру. У нас даже слово для этого есть — взаболь. То есть в самом деле, без враки.
Сам-то я архангельский. Про наш край столько небылиц плетут, что и повторять неохота. Особливо те, кто к нам никогда не приезжал. Или те, кто ехал, да не доехал. Или те, кто доехал, приехал, да обратно уехал.
Встретился мне тут один турист с женкой и чумаданом. На боку термос, а в чемодане, то есть в чумадане, тапочки. Вежливо меня и спрашивает: