Или вот бахилы. Не, не солдатские сапоги, а девки носят. Красные, белые... Поморы говорили: чем бахилы ярче, тем девчонка жарче.
Теперь пищи «малицу». Одежда из меха. Почему «малица»? А с намеком. Дубленок маловато. Поморы говорили: чем малица дубленее, тем девчонка ядренее. А может, и не говорили.
— Как не говорили? — турист-то даже карандаш закусил. — Я ведь могу с такими афоризмами попасть впросак...
— Разве, дядя, все упомнишь, что они говорили. Я ж при Петре Первом еще мальчишкой был. Но чтобы не попасть тебе впросак, сейчас вспомню точно. Пиши. Про схожих людей поморы говорили — сличные. Значит, два сапога пара. Крутую волну называли «взводень». Если кто попадал под такую волну и приходил домой мокрый, дрожащий, красный, под утро — называли «пришел на взводе». Знающего человека величали «знатливый».
— Видимо, они имели в виду специалистов, — турист-то сразу сообразил.
— Кого ж еще. Теперь знатливых много — все учатся.
Десять классов кончил, еще не все знает, поэтому прислушивается, благодарит за совет: «Тебя забыли спросить». С высшим уже сам дает советы: «Поучи свою бабушку». Ну, а кандидат уже говорит: «Мне все до фени». Зря, дядя, записываешь. Это я так, к случаю. Лучше запиши слово «говоря». Речь, значит. Видать, от говори произошла говорильня...
— Что подразумевается под говорильней?
— Объясню, дядя. В январе — говорильня, в феврале — бродильня, в марте — полежальня, в апреле — стояльня, в мае — дремальня, в июне—зевальня, в июле — перекурня, в августе — посидельня, в сентябре— выпивальня, в октябре — спустя-рукавальня, в ноябре — шалтай-болтанья... Ну а в декабре — парильня. В декабре план надо давать. Взаболь у некоторых так.
— У вас, наверное, и знахари есть?
— Да у нас что ни баба — ведьма, что ни мужик — колдун. Ну а детишки — сущие бесенята.
— А знахари лечить могут? — женка спрашивает, и верно — из себя пухлая и обвислая, как вроде бы скелет потеряла.
— Еще как могут, тетя. Да вот меня-то вылечили. Послухайте. Пятку я повредил — утром не с той ноги встал. Пошел к доктору. Говорит, делай горячие ванны. Не помогает. Иду к доктору еще. Говорит, лед на пятки. Не помогает. Опять иду. Выписал рецепт: змеиный яд внутримышечно, внутривенно и внутриутробно. Не помогает. Опять иду к доктору — прописывает массаж: щекотать пятки три раза в день по чайной ложке. Возражаю доктору, мол, зря вы это — не поможет. Ну что ж, отвечает, будем ампутировать. Подался я к знахарке, тете Шуре, библиотекарем работает. Осмотрела она меня и поинтересовалась, сам ли я ботинки покупал. Конечно, сам. Так вот, говорит тетя Шура, носишь ты не ботинки, а дамские туфли на платформе. Не враку говорю — взаболь так у меня было.
— А можно попасть к тете Шуре на прием? — жена-то все интересуется. — У меня бессонница.
— Чего ж не можно. Только с бессонницей лучше не к тете Шуре, а к дяде Пете с леспромхоза.
— Наверное, лечит травами?
— Дядя Петя-то? Будет такой здоровый мужик лечить травами — он деревьями лечит. Даст норму на лесоповале, а после нее спишь, как треска в морозилке.
— Какое странное правило, — турист-то вроде бы удивляется.
Это, дядя, что... Вот у поморов были правила так правила.
— Расскажи, а? Я запишу.
— Чего ж не рассказать, коли их наизусть помню. Первая-то заповедь у них такая. Пиши. «За которым человеком сыщется какое воровство али какое скаредное дело, то непромышленный поход его не брать». Вон как, увольняли...
— Мы тоже спуску не даем.
— Ага. Сначала уговариваем, потом просим, затем убеждаем, после умоляем, потом долго пугаем и, наконец, увольняем. А уж потом опять зачисляем. Слухай дальше. «Сытости не имеет деньголюбивая душа, ибо люта неистовая жадность». Это про мужиков, которые любят рубли не бумажные и не металлические, а длинные. Пиши еще, не отрывайся. «Боись несоседнего человека, который всяки пакости учиняет да токмо и ждет, кабы ты рыбьей костью подавился». Это так понимать: если такой несоседний человек есть в коммунальной квартире, то надо меняться на отдельную. Пока не подавился.
— У нас отдельная, — женка вставила для авторитету.— Скажите, а про воспитание они говорили?
— Куда ж без воспитания... «Не готовь из сына верховода али какого чинушу брехливого — человека морского готовь». Смысл такой: не обязательно всем идти в институт, из ПТУ тоже люди выходят. Или вот тоже насчет воспитания. «А какой отец али кака мать допустит сыну вырасти ушкуйной головой — хулиганом, значит, — то сажать их на суд рядом с тем сыном-дурнем». '