А вечером что, думаю, делать, — все равно день какой-то раздробленный. Ну и позвонил Зинке в семь тире одиннадцать. Четыре часа о чем-то обменивались звуками — пулеметная женщина.
Пятница. Ехал сегодня с работы, и тему, как говорят, подсказала жизнь. Зачем два выходных, куда столько, чем убивать такую кучу времени? Да его бить не перебить! Сел и весь вечер писал. И написал в восемь инстанций: в правительство, в исполком, в Москву, в толстую газету, в тонкий журнал, в санэпидстанцию и прокурору. И еще в одно место — не могу назвать. Вот пусть теперь они мне все отвечают.
Суббота. Если бы не было телевизора — я бы удавился. Интересный ящик, время убивает быстрее работы. Посмотрел два детектива в трех сериях. Здорово закручено — ничего не понял. Сейчас буду смотреть приключенческий спектакль «Мертвые души».
Воскресенье. Если бы не было телевизора — я бы его выдумал. Сегодня посмотрел все три программы одновременно — вертел ручку каждые десять минут. Третья программа понравилась — там показывали кур, которые неслись без петухов.
Опять понедельник. Взглянул сегодня в календарь. Через неделю у меня день рождения. Боже, исполнится сорок лет — за что?! Позвонить, что ли, Зинке...
Их вопросы
Поговорил бы с ребенком, ведь не видитесь днями, — сказала жена, когда я хотел было приняться за чертежи, которые взял для дополнительного заработка.
Витька словно ждал команды и появился передо мной неожиданно, как грибок. Я сел на диван, посадил его рядом и спросил:
— Ну, Витька, вопросы есть?
— Есть, — бодро ответил он, в чем я и не сомневался.
— Давай, только по порядку, — приготовился я к каверзам вроде «почему ты усики бреешь, а тетя Вера нет?».
— Папа, вот на земном шаре много людей живет, а будет еще больше. А зачем?
— То есть как зачем? Человечество жить хочет!
— А зачем оно жить хочет?
— Ты хочешь спросить, в чем смысл нашей жизни? — попытался я философски организовать Витькин вопрос.
— Ага, — согласился он на такой вариант.
— Человек создан для счастья, — сказал я, припоминая, что мы прорабатывали по этой теме на последних политзанятиях. — Гм, как птица для полета,— добавил я, так ничего и не вспомнив.
— Человек живет, как птичка? — обрадовался Витька.
— Ну, нет... Человек живет, чтобы трудиться. В этом смысл его существования.
Жена иронически улыбнулась, но это относилось не ко мне, а к той посуде, которую я не мыл.
— А зачем человеку надо трудиться?
— Чтобы производить материальные блага. Например, вещи, продукты... Опять-таки игрушки…
— А зачем людям вещи?
— Человек их потребляет. Вот продукты ты ешь, игрушками играешь — значит, ты их потребляешь.
— Папа, мы купили пианино, а играть никто не умеет. Значит, мы потребляем?
— Как тебе сказать... С точки зрения магазина, мы его потребили. Ну, это сложный политэкономический вопрос, будешь в школе проходить.
— Папа, а когда человек потребил, то он для чего живет?
— Он опять трудится, чтобы приумножить материальные блага.
— А когда он потрудился?
— Он потребляет эти блага.
— А когда потребил?
— Я же тебе говорил — он идет трудиться.
— И так все время?
— Эти вопросы не твоего возраста, — раздраженно сказал я.
— А у меня есть вопросы и моего возраста.
— Обед готов, — сообщила жена. — Идите, потребляйте.
— А потом пойдем трудиться, — вяло добавил Витька.
Стоп!
Я начну с начала, но главное будет в середине. Не светись он желтым, я бы его в парке и не заметил. Стоит себе вздутый, как поросенок, да он и был из поросячьей кожи. А кругом ни души. Взял я этот портфель, покачал на руке для определения веса — тяжелый. Это еще ничего не значит, сейчас многие в портфеле кефир носят, ботинки из ремонта или цемент для дачи. В общем, открыл я его....
Батюшки мои светы! Едрены палки! Набит портфель пятидесятирублевыми пачками денег, набит туго, как поросенок шпиком. Батюшки мои светы! Но это еще не главное, главное будет в середине.
Захлопнул я портфель и понес в милицию. Как-то в детстве мне довелось стянуть у мальчишки рогатку. Мой отец, совершенно не знакомый ни с одной педагогической теорией, отвесил мне такую затрещину, что до сих пор рябит в глазах от чужой копейки.
В милиции составили протокол, уложили деньги в сейф, пожали мне руку и подбросили до дому на газике с синим огоньком на крыше. Вот вроде бы и все. Да не все.