-Ну, раз так, продолжение следует! – повела действо попаданка. – Теперь нашу, путейную!
"Если с другом вышел в путь.."
Детская песенка понравилась еще больше, а потом исполнители и сами предлагали Эйрин, что хотели бы спеть для собственного удовольствия. Вышел вперед и Ульф со своим репертуаром «варяжского гостя», потом отметился дуэт Эйрин и Миколы с «Душечкой», выскочил неожиданно Эйрик с «Водяным», чем потряс не только русов, но и земляков, настолько артистично и вдохновенно в его исполнении прозвучала мультяшная ария.
Митрий с Доброгневой утирали слезы от смеха, когда взрослый рыжий здоровяк изображал страдания болотной нечисти.
-Эйрик, ты когда стал скальдом? – смеясь, спросил зама капитан. – В жизни бы не подумал, что ты, суровый воин, можешь быть таким…
- Талантом, да? – надулся от успеха Торвальдссон-старший. – Как говорит Эйрин, с кем поведешься…При таких детях мне ли скрывать способности, а? Митрий, ты как думаешь, могут быть поющие дети у непоющего отца?
Купец хлопнул себя по коленкам и решительно подтвердил:
-Не могут, воистину! Каков отец, таковы и детки…За редким случаем, знамо! Но то не ваш! Видна порода! Да, сестра?
Довольная Доброгнева кивала и вытирала слезы.
-Ох, гостюшки, порадовали подарком, какое злато с ним сравниться? Ни разу таких песен не слышала, а уж поете вы – монастырский певчий позавидует! Эйрин, для души спой еще..
И Валиева взяла вуэлу, заранее (как догадалась?) принесенную вельвой. Давно ей хотелось спеть романс «Темно-вишневая шаль», а бордовый сарафан сестры Седого напомнил о нём.
Я о прошлом теперь не мечтаю,
И мне прошлого больше не жаль.
Только много и много напомнит
Эта темно-вишневая шаль.
Ирина пела негромко, в тон истории, передавая голосом печаль героини, переборы струн вуэлы подчеркивали драму. Слушатели затаили дыхание, как и гости, до того трогательной выходило исполнение. Женщины прониклись услышанными переживаниями, мужчины задумались о своих сердечных страданиях, поэтому, когда прозвучал последний аккорд, не сразу поблагодарили певицу.
- Кака беда-то, вот завсегда нам, бабам, от любви одни мучения…- вдруг послышалось сбоку. Ирина повернула голову: сокрушалась Домна. – Растревожила ты, барыня, сердце, теперь ночь не спать…Может, повеселее чего есть али по-сердешнее?
Народ затребовал «лирическое», и Ирина снова тронула струну:
За рекой, за лесом солнышко садится.
Что-то мне, подружки дома не сидится!
Сладкая истома черемухи цвет,
Усидишь ли дома в 18 лет?
За эту песню попаданка снискала задумчивые взгляды капитана, араба и… родни. «Э, надо заканчивать тоску, что там из веселого?» - подумала Ирина и ..
-Микола, «пидманула»!
Братец ухмыльнулся, и по ночному Новогороду понеслась забубенная хохлятская (да кто ж тут знает?):
Ти казала в понидiлок - пiдем разом по барвiнок,Я прийшов, тебе нема, пiдманула, пiдвела.
Припев парни подхватили дружно, слышали уже зимой. Сестра с братом пританцовывали, играли, слушатели не выдержали зазывного припева и поднялись в круг. Не понимая многих слов, пустились в пляс: девки помахивали платками, поводили плечами, кружились, а мужики вместе с хозяином, выпятив грудь, обхаживали их, красовались, присядкой удивляя гостей и сидящих на заборе зевак.
«Эти-то кто будут?»- краем глаза заметив неучтенных зрителей, поразилась Валиева и указала Миколе. Тот прыснул, но с ритма не сбился, пока не допели. Довольные танцоры ладони отбили, хлопая и певцам, и себе.
Успокоившись, гости и хозяева услышали шум: кто-то барабанил в ворота. Удивленный купец пошел посмотреть, а певцы, промочив глотки, шушукались о дальнейшем репертуаре.
Вернулся Митрий не один: с ним во двор шагнули человек десять бородатых мужиков. Норды приосанились, а Ирина напряглась: драку заказывали? Неужто?
Оказалось, что концерт привлек внимание соседей, и те, плюнув на приличия, явились к «товарищу по партии» разобраться, кто покой торгового квартала нарушает, а поучаствовать в гульбище не дает?
- Вот ты сам, Митрий Селятович, подумай. Ну как нам спать, когда у тебя такое деется? Мы ж еще со вчерашнего дня гадаем, кого ты в дом притащил? А ныне так и гулянье у тебя невиданное случилось.. А нам ни словом не обмолвился! Нечто мы чужие тебе? Тут ты не прав, господин хороший! Ты, Селятович, как хошь, но принимай и нас в дом, с гостями познакомь! Не есть пришли, но с собой принесли! Ждан, выставляй медовуху, Карп, снедь доставай! –распорядился старший из пришедших и представился – Добрыня я, Званов сын, купец 1й гильдии, а со мной – гости новогородские, соседи и сотоварищи Митрия. А вы кто будете, голосистые?
«Слава богу, не драка!»- выдохнула Валиева и бросилась помогать Домне и Доброгневе накрывать столы, снова расставленные понятливыми парнями. Внеплановое мероприятие пошло на второй круг.
Часть вторая Глава 22
Провожали нордов на пятый день чуть ли не всей Торговой стороной. Пока поднимались паруса, рассаживались гребцы, устраивались на корме женщины с Митрием, с пристани неслись пожелания доброго пути, хорошей торговли, здоровья на годы и приглашения на будущее.
- Ты, Эйвинд, наперед не задумывайся, где остановиться: прям ко мне заходи, дорогим гостем будешь, вместе с хирдом твоим. Я тебе там в тюке письмецо к куму положил, с ним в городе найдешь свояка, наказал я ему вас честь по чести приветить, так ты уж не откажись, у него остановись. Он, Захар Сидырыч, купец верный, примет как родных, поможет и в дорогу до Астархана заказ найти, имя его в Макарьеве первое. Ох, ребятушки, не годики бы мои немалые, сам бы с вами пошел, лишь бы еще спевали …- Добрыня Званыч оглаживал бороду и вздыхал. – Да и так до смерти не забуду вашу забаву, потрафили старику. Что там, весь Торговый конец ублажили! Спасибо вам, дорогие! Троица вам в помощь! Прощевайте!
Его покачиванием головами да помахиванием руками поддерживали и Доброгнева, и Домна, и те гости купцовы, что сподобились попасть на именины Добрыни и оказались на выступлении нордовского хора.
А дело было так…
***
Внеплановый визит в дом Седого «коллег по цеху», привлеченных пением нордов и вызвавший второй тур выступления хора, растянулся до третьих петухов. Подуставшие исполнители честно отработали программу, гости отдали должное выпивке и скоро собранной закуске, отбили ладоши аплодисментами и отбыли с первыми лучами солнца, взяв с северян и Седого купеческое слово посетить именины Добрыни Званыча, что пройдут в третий день в его доме на другом конце улицы.
Захмелевший, но не утративший строгости и ясности ума глава местной купеческой общины старик Добрыня хлопал Эйвинда по спине и настойчиво приглашал в свою усадьбу.
-Ты, парень, не думай лишнего, беды для вас не будет, посему не отказывай старику. Я, Добрыня Званов, зову вас не на потеху другим, а своего сердца умиротворения ради. И не задарма, не думай! Такого пения никто в городе не слышал, чудно сие, а потому ценно. А любая диковина дорогого стоит, так что не обижу. Вон, Митрий свидетель, я слово держу, на том стою! Но уж и вы не подведите! Гости именитые будут, уважите- озолочу! Ох, хорошо посидели, но пора и честь знать! Так что, третьего дня к обеду жду! – постановил купец и, покачиваясь, вышел за ворота.
Хозяин проводил гостей, парни разобрали застолье и пошли спать, Гудрун с Доброгневой договорились наутро в торжище пойти, а Ирина озадачилась репертуаром: суровый старик ей понравился, капитан тоже вроде симпатизировал купцу, так что лишним знакомство не будет.
Вернувшийся хозяин обратился к Эйрин с просьбой:
- Девонька, ты прости, что втянул вас в такие хлопоты! Только чего уж теперь-то…Ты постарайся, ладно? Понял я, что ты за песни-то отвечаешь, так уж не подведи? Не знаешь, где найдешь, где потеряешь, слыхала? Ну вот…Старик-то Званов известный в нашем краю богатей, его и в Макарьеве, и в Москове-граде знают, к нему, помимо городничего, гости - столичные государевы слуги- на чай запросто заходят. Смекаешь? Ну вот…имя его вам в помощь будет, ну и мне, конечно, врать не буду…Ты отдыхай ноне, работу мои на пристани сами сладят, а вы готовьтесь, ага?