— Конечно, прихватили. Вот сейчас я нажму эту кнопку на кулаке, и средний палец с реактивной скоростью выпрямится, правильно указав нужный путь халявщикам…
Я расхохотался. Вот уж не ожидал от американцев такого юмора. Ей-богу, только русский может так шутить! Или врач. Раньше я не замечал у юсовцев черного юмора, все больше шутки вроде: «Хей, Годзилла поцарапала мою машину! Вот сейчас ей задам!»… Или ему…
Уже полностью забыв глупый спор, я спросил:
— А от вашего командования не поступало никаких сообщений перед Катастрофой?
— Нет, — пожал плечами Дэйсон и подбросил в костер доску.
— А потом вы не пытались связаться?
— Пытались, да вот только ничего не работало…
— Разве у вас не было всяких примочек на крайний случай? Типа штуковин, что собираются из пуговицы и передают сигнал в штаб?
Американцы заулыбались, но Джексон мрачно ответил:
— Не было у нас таких штук. Мы вообще оказались в вашей стране случайно…
— Слушай, а правда, что это вы, американцы, что-то испытывали? — вдруг спросил я, совершенно не в тему. — Ну, что привело к Катастрофе?
— Даже если и правда, хантер, мы ничего об этом не знаем, — горько улыбнулся Джеймс. — Для нас Катастрофа как мешком из-за угла, как говорите вы, русские. Сначала думали, что это ваших рук дело, потом…
— Что потом? — невольно подался вперед я.
— Не обижайся, хорошо? — вдруг стеснительно извинился Джеймс.
— Обещаю! — с комедийной торжественностью поднял ладонь я в дурацкой надежде на то, что занавес тайны приподнимут.
— Потом поняли, — подозрительно смотря мне в глаза, не обижусь ли, аккуратно продолжил американец, — что Россия слишком отсталая страна, почти Африка, так же как все страны СНГ. Пришли к выводу, что, скорее всего, это дело рук Китая, одной из важнейших и опаснейших стран мира. После США. Прости…
— Да ничего, — отмахнулся я, хотя обидно и впрямь было. Хотя чего же я хотел, что въевшиеся в гены воровство и лень русского народа пройдут даром? Между тем, американец закончил:
— Так что, Костя, никому ничего не известно. Как неизвестно нам, что там, за океаном…
Я задал вслух вопрос, что много раз уже задавал себе в мыслях, хотя и сам боялся найти на него ответ:
— Неужели этот ад захлестнул весь мир?!
Снаружи раздался далекий и тоскливый вой.
Твари «метели» выходили на ночную охоту. Мы молчали, прислушиваясь к доносящимся звукам, невольно подчиняясь древнему инстинкту и двигаясь к костру.
— А что если это конец света… — вдруг боязливым шепотом сказал Джексон. — Нет! Настоящий! Что если Бог решил уничтожить этот мир!
Этот шепот так не вязался с общим представлением о крутом киллере иностранных спецслужб, что я захихикал. Дэйсон покосился на товарища, поморщился, укоризненно сказал:
— Ты что мелешь?
Секунду Скэн заглядывал нам в глаза, потом привстал, на порядок громче сказал:
— Да вы только подумайте! Неужели вы сами не видите, что происходит?! Настоящий апокалипсис! Люди отвернулись от Бога, как было предсказано в пророчествах и в Евангелии! Катаклизмы, саранча… ну или неведомые твари вместо саранчи…
Джеймс, извиняясь, посмотрел на меня, потом нахмурился и сказал строго:
— Джексон, прекратить нести чушь!
— Почему чушь?! — не на шутку разошелся коммандос. С истерической жестикуляцией вскричал с неожиданно прорезавшимся акцентом: — Разве в моих словах ошибка?!
— Тогда почему нас всех не замочили? — спросил я, с трудом уняв нервный смешок. Хотя, сказать по правде, слова американца неприятно кольнули.
— Так, еще не конец! — замогильным шепотом ответил Скэн. — Все еще продолжается.
Джеймс поежился, глядя в полусумасшедшие глаза напарника. Уже не так строго спросил:
— Ты хочешь сказать, что мы все обречены?
В развалинах наступило молчание. Треск огня с трудом перекрывал вой «метели», языки пламени отбрасывали зловещие блики на хмурые лица.
— Наверное, обречены… — уже совсем тихо прошептал Скэн.
— А что если нет?! — с идиотской надеждой поднял глаза Дэйсон. Посмотрел на меня, словно это я ответственен за Армагеддон.
Я нервно пожал плечами.
— Бред…
— Почему бред, хантер? — с нездоровым блеском в глазах спросил Джексон. — Бог решил уничтожить все человечество. Часть погибла в катастрофах, остальное довершат твари. Что не так?
— А что если погибла только худшая часть? — вместо меня заговорил Джеймс. — Бог, так сказать, решил не до конца уничтожить свое творение! Отлить из Чаши Грехов!