В тот ранний час в Монтевидео направлялось не так много помятых и невыспавшихся пассажиров. Я с накрытым бумажным пакетом пингвином в авоське среди них ничем не выделялся. Когда подошел автобус, опоздавший всего на десять минут, пассажиров набралось только на половину салона, и я занял место рядом с симпатичной девушкой моего возраста, которая приветливо улыбнулась мне во время посадки.
За время пребывания в Латинской Америке я на собственном горьком опыте познал, что в полупустом автобусе лучше самому выбирать себе соседа и подсаживаться к человеку, чем садиться на пустое место для двоих и предоставить выбор своего будущего соседа судьбе. Однажды в Боливии я совершил такую ошибку и сел один. Потом рядом со мной уселась очень крупная (не в смысле высокая) индианка в котелке на голове и яркой шали. С нею было трое маленьких детей и множество багажа, среди которого оказались несколько кур и поросенок в небольших клетках (в которых вся эта живность находилась, по крайней мере часть пути). Эта женщина заняла не только свое сиденье, но и часть моего, на которое она не имела никакого права. К тому же на протяжении пяти часов пути мне пришлось терпеть поведение ее невоспитанных детей, оказавшихся очень активными и изворотливыми, как ужи, и наблюдать, как дама вынимает и засовывает назад в клетки своих кур и поросенка.
На сей раз во время поездки в Монтевидео все мои вещи были аккуратно уложены в рюкзак, а Хуан Сальвадор был в авоське. Я надел коричневый бумажный пакет прямо на авоську, в которой сидел пингвин, а ручки пропустил через две прорези в бумаге. В результате пингвина вообще не было видно. У меня не было никакого желания обсуждать с кем-либо содержание моей ручной клади. Честное слово, мне были совершенно не нужны толпы доброжелателей, которые выстроились бы передо мной и начали давать ценные советы типа: «На твоем месте я бы точно так не поступил!» Я свой выбор уже сделал и стоял перед лицом свершившегося факта. Я вез этого пингвина в Аргентину, и меня ничто не могло остановить. И как бросить его на пляже, если он не выразил никакого желания там остаться? Сомневаюсь, что Хуан Сальвадор в состоянии самостоятельно о себе позаботиться. Если он не умер от отравления нефтью, то вполне может умереть от голода. Мы с ним знакомы уже двенадцать часов, и за это время он ничего не съел. Кто знает, сколько дней он голодал до нашей встречи? Я намерен приложить все силы для того, чтобы он выжил. И все, точка. Я больше не хотел ни обсуждать этот вопрос, ни находить каких бы то ни было оправданий своего поведения, ни выслушивать советов посторонних.
Время в пути до Монтевидео составляло около двух часов. За окном автобуса проносились сельские пейзажи и небольшие деревушки. Солнце встало и начало припекать. Я разговорился с сидевшей рядом симпатичной девушкой. Ее звали Габриэлла. Она ехала в Монтевидео, чтобы навестить свою тетю. Мы болтали о том о сем, и ни Габриэлла, ни другие пассажиры автобуса не замечали Хуана Сальвадора, стоявшего у меня в ногах в авоське, прикрытой бумажным пакетом.
Незадолго до прибытия автобуса на автовокзал Монтевидео в салоне появился странный запах. Пассажиры стали оглядываться, втягивая носом воздух, чтобы понять, кто достал и развернул какую-то сильно пахнувшую рыбу. Запах становился все сильнее и неприятнее. Пассажиры принялись рассматривать подошвы своей обуви, чтобы удостовериться, что они не наступили на что-то вонючее, а также проверять свой багаж на предмет того, не идет ли мерзкий запах оттуда. Лишь один из пассажиров ничего не проверял, а краснел все сильнее и сильнее. Я прекрасно знал, что является причиной появившегося в салоне мерзкого запаха. Я был единственным пассажиром, который понимал, что источник запаха у меня под ногами, но у меня не было никакого желания рассказывать всем пассажирам о помете пингвина.
Сидевшая рядом со мной Габриэлла решила, что мерзкий запах исходит от меня, и смотрела на меня с отвращением и презрением. Увы, я и ей не хотел объяснять причину запаха.
«Простите, это не я, это пингвин», – поздно уже объясняться, потому что автобус подъезжал к станции. Габриэлла была, конечно, красивой девушкой, но это еще не повод, чтобы я мог доверить ей свой секрет.
Наконец автобус остановился. Я даже не посмотрел, сколько помета оставил на полу пингвин, а схватил свои вещи, выбросив из головы все мысли о Габриэлле и о том, как могли бы сложиться наши отношения, если бы этого инцидента не произошло.
Я свернул в переулок и пошел по направлению уличного указателя в сторону одной из городских площадей. Через некоторое время я вышел на красивую площадь с газоном, деревьями и скамейками. На площади был разбит небольшой парк, окруженный домами в колониальном стиле. Отсюда открывался вид на изумительной красоты церковь в барочном стиле. Однако в тот момент самым главным для меня было то, что я находился не в закрытом помещении, а на открытом воздухе.