— Ну погуляем вместе… Что ты сказал?
— Я?.. Я ничего не сказал… Это у меня икотка… то есть скорее — изжога…
— А мы с тобой сейчас газировочки тяпнем, оно и пройдет… Вон — тетка торгует…
А пока мы пьем газировку, к церкви подъезжает автомобиль с моей невестой. Вихров увидел, как выгружают Ваву с ее шлейфом, фатой и цветами, и говорит:
— Гляди, гляди, гляди: свадьба церковная! Идем туда поближе, интересно посмотреть: кто будет венчаться?!.. Что ты — с ума сошел — газировку пускаешь носом?! Дай я тебя постучу по спине, все пройдет!..
После того как я вновь получил способность дышать и произносить слова, я жалобно прошу у него:
— Зачем нам смотреть на свадьбу? Лучше пойдем это… погулять… может, зайдем в читальню, чтобы подковаться в смысле текущих событий или там актуальных цифр…
Но Степан меня просто тянет за собой к церкви:
— Пошли, пошли, давай скорее! Интересно же все-таки!
Не успел я вырваться от Степана, как меня перехватили так называемые шафера и поволокли в церковь, приговаривая:
— Ты с ума сошел!.. Куда ты пропал?! Невеста уже плачет… А теща… то есть мать новобрачной — она в такой ярости…
— Воронкин! Куда ты?! — с любопытством спросил Степан.
Я вырвался из рук шаферов, пробился обратно к нему и нашел в себе силы, хихикая, заявить:
— Нет, ты подумай: меня приняли за какого-то участника этого дела… вот чудаки! Пошли отсюда, ну их!..
Но «чудаки» снова схватили меня. Толпа на паперти разлучила нас со Степаном. Тогда я дал возможность шаферам втащить себя в церковь. Мысленно я умолял бога, которого, безусловно, нет, чтобы Степан Вихров ушел бы отсюда. Ну в самом деле: что делать комсомольскому секретарю в церкви?
Меня подвели к алтарю — так, кажется, это называется? — будущая теща больно ущипнула меня в районе ребер и прошипела:
— Если бы я знала, что вы хотите осрамить мою Вавочку, я ни за что не согласилась бы… Где вас носит, бродяга этакий?!
Тут меня поставили рядом с Вавой. Священник подошел к нам и, перекрестивши нас, начал читать, что положено…
Но, по совести сказать, я его не слушал, я вертел головой все время, чтобы высмотреть: вошел в церковь Степан или нет?.. Поглядел налево — вроде его нет… Стал озираться направо… Так и есть! Вихров пробирается поближе к нам — видать, он в свою очередь ищет меня…
Я тогда бросаю священнику и Ваве: «Извиняюсь, я — сию минуту!» — и отхожу к Степану.
— Вот, — говорю, — чудаки!.. У них — свадьба, а из меня они строят какого-то дружку или служку… в общем, берут на пушку!.. Хе-хе-хе…
Вихров смотрит на меня с явным подозрением. И тут братец Вавы вместе с теми же шаферами опять хватают меня, будто пьяного, которого надо вывести из пивной, и тащат обратно к попу. Я кричу:
— Ой, осторожнее! Я щекотки боюсь… Степа, хе-хе-хе, выручай!..
И вот я опять перед священником. Вава шипит:
— Ты будешь венчаться, в конце концов?!
Поп опять начинает что-то бормотать. А меня корежит в буквальном смысле! Я все изгибаюсь назад, чтобы узнать: что Вихров — наблюдает ли он за выполнением данного религиозного предрассудка?
Вдруг я слышу, мне шепчет шафер:
— Отвечай же!
И он ударяет меня в спину кулаком.
— Что отвечать? Кому?
— Да священник тебя спрашивает или нет?
Я оборачиваюсь к священнику:
— Я извиняюсь, вы — о чем?
— Сын мой, хочешь ли ты взять эту девицу себе в жены?
Я опять оглядываюсь невольно в сторону Степана, а после этого говорю шепотом:
— В общем и целом я не возражаю.
Поп отшатывается назад при таких моих словах. А теща громко заявляет:
— Это что еще за отговорочки?! Будьте любезны отвечать, как положено по религии: «да!» — и больше никаких! Ну?!
При виде ее разгневанного лица я тороплюсь сказать:
— Да — и больше никаких!
Раздается смех. Даже священник начинает улыбаться. Я снова ищу взглядом Степана в надежде, что и он тоже смеется… Но — увы! — Степан Вихров стоит как статуя, сурово сдвинув брови. Я опускаю голову и опять начинаю думать: что же меня ждет по комсомольской линии?.. И, конечно, пропускаю мимо ушей очередные указания попа. Вдруг меня что-то ударяет по голове: оказывается, это шафер, который держит надо мною ихнюю церковную корону — «венец», легким ударом венца дает мне понять, что надо быть более внимательным. Я переспрашиваю священника:
— А? Как вы сказали?
Но тут лопается терпение у Вавиной мамочки. Она выходит вперед, за руку вытягивает меня с моего места и громко изрекает:
— Стоп, батюшка! Венчание отменяется! Видите, что он делает — этот негодяй?! Ты что — срамить мою дочку сюда пришел?! (Это уже мне говорится.)