Теперь уже трудно установить, как это случилось, что после спектакля, отмеченного гвоздиками, Леля и Павел пошли из цирка домой вместе. Факт остается фактом: пошли. Не будем томить читателя и сообщим, что скоро приспело время сообщить родителям Лели, что она собирается замуж? За кого? Ага! Тут-то и вся заковыка.
Но сперва надо представить читателю родителей Лели Кожакиной. По поводу ее мамы, с точки зрения молодой пары, ничего тревожного не предвиделось: Кожакина Анна Семеновна (домашняя хозяйка, беспартийная, образование среднее незаконченное) очень любила дочь, уважала и даже побаивалась своего мужа Кожакина Николая Петровича (преподавателя политической экономии в химическом техникуме) — человека весьма серьезного, который всегда рассматривал себя как крепкого работника на идеологическом фронте. И вот такому-то человеку надо было сообщить, что его родная дочь собирается замуж — за кого? — за коверного клоуна…
Леля даже не полностью понимала всю сложность положения, пока не призналась по секрету матери в своей любви. А уж Анна Семеновна — та всплеснула руками и сразу заплакала, приговаривая:
— Ох, Лелюшка, не пустит тебя отец за него замуж, вот увидишь: не пустит… Уж мне ли его не знать за двадцать два года нашей жизни?.. Он не то что там артистов, а даже про поэтов так высказался, что, мол, несерьезное это дело сочинять стихи. «Если, говорит, желаешь что сказать, напиши тезисы, выйди и доложи; а к чему эти рифмы или разные экивоки на природу, на любовь…» Нет, он не одобрит, безусловно. И надо долго думать, чтобы найти такой способ, чтобы он… чтобы к нему… чтобы к вам… чтобы отнесся, как надо…
При таких словах Леля заплакала вслед за матерью. Они бросились друг другу в объятия и не разлучались до самого прихода с работы Николая Петровича. И глава семьи по красным глазам у жены и у дочери понял: что-то происходит необычайное. Опытный педагог учинил допрос — из тех, какие умел он производить над провинившимися студентами: неторопливый и властный, вежливый и решительный разговор, который неминуемо приводит к раскаянию и признанию своей вины. Против ожидания, почтенный преподаватель, вызнав причину огорчения своих дам, даже не рассердился: самая мысль выйти замуж за клоуна показалась ему столь нелепой и забавной, что он лишь немного посмеялся и пригласил жену с дочерью к обеду…
Пожалуй, это равнодушие расстроило Лелю гораздо больше, чем вспышка родительского гнева, которого она ждала. Не дотронувшись до еды, она скоро ушла — куда? — конечно, в цирк, на свое место № 19 в третьем ряду. (Откроем маленькую закулисную тайну: с некоторых пор кресло предоставлялось ей бесплатно — таковы традиции цирка, и работники финансовых органов напрасно будут здесь искать злостное нарушение интересов государства в обход законов…)
В антракте и Паша Смычков узнал о нависшем над ним несчастье. Впрочем, он догадался, что произошло нечто неприятное по тому, как потускнели светящиеся любовью и радостью за его успех милые глазки Лели. Вот уже две недели они помогали артисту, каждый вечер окрыляли его, сообщали дивную игривость всем движениям клоуна, его интонациям, шуткам, репризам, мнимой борьбе с хлопотливой униформой… А тут, несколько раз обернувшись в сторону кресла № 19, Паша замечал, что его любимая держит себя безучастно, словно младший редактор на директорском просмотре программы…
Итак, после переломного дня, в который влюбленные узнали о противодействии со стороны Лелиного отца, особую активность обрели, с одной стороны, Анна Семеновна, а с другой — сам Павел. Анна Семеновна ежедневно и еженощно принялась склонять своего супруга к посещению цирка. Пусть, дескать, хоть сам посмотрит — какого такого жениха себе сыскала их дочь. А Павел во все дни уговаривал Лелю покинуть отчий дом и уехать с ним в следующий город, где будут происходить его дальнейшие гастроли. А на новом месте и зарегистрировались бы, и родителям написали бы оттуда: «Дорогие папа и мама, поздравьте нас, мы уже зазагсились!..»
И надо сказать, что обе уговаривающие стороны достигли успеха в своих хлопотах: Николай Петрович брезгливо согласился посмотреть, как там валяет дурака этот несерьезный молодой человек, к сожалению, приглянувшийся его дочери… А Леля, каждое утро и каждый вечер читая на сердитом лице своего папаши неодобрение ее выбору, поняла, в конце концов, что реальный выход для нее только один: бежать!..