— Я сильно нервничаю, не знаю, что и делать, — призналась Дженнифер за несколько дней до экзамена. — Мы в семестре по меньшей мере часов десять тратили на каждую задачу практикума. А сейчас он говорит, что на четыре часа у нас три задачи. Я просто не понимаю…
Никто этого не понимал. И как готовиться — этого тоже никто не знал. Мы с Конором как-то после обеда пошли в читалку, чтобы прикинуть, что и как можно сделать. Полчаса мы потратили на просмотр своих конспектов, потом сдались. "Как можно практиковаться в расчетах, когда самой задачи и в глаза не видел?" — заметил Конор.
Утром в день экзамена, входя в аудиторию, рассаживаясь по местам и раскладывая свои тетрадки, нервы у всех были взвинчены. Однако Доусон, который раньше всегда появлялся на занятиях в костюме с галстуком, сейчас стоял возле кафедры, облаченный в джинсы и легкий свитер. Он улыбался, а от его обычного пристального взора не осталось и следа. Он выглядел расслаблено.
— Класс, — сказал он, когда все притихли, — финальные экзамены важны по двум причинам.
Одна причина — это баллы. У Доусона, однако, сейчас на руках имелось достаточно данных, чтобы проставить оценку каждому индивидууму из нашего класса. Другая причина — собственно знания. Но ведь подавляющий объем знаний студенты получали именно когда готовились к экзаменам, а не по ходу их сдачи.
— К текущему моменту вы сделали с точки зрения учебы все, что было в ваших силах. Так что экзамен я отменяю. Приятного вам лета, класс.
И с этими словами Доусон вышел вон.
Аудитория взорвалась. Джо Лайонс и Гуннар Хааконсен принялись шлепать друг друга по ладони. Мы с Конором обменялись крепчайшим рукопожатием, а Дженнифер с Сарой кинулись обниматься.
— Для обеда слишком рано, — сказал Конор, когда мы вышли во дворик. Часы показывали восемь двадцать утра. — Я, пожалуй, домой поеду. Мы в Тахо сняли домик на уик-энд, так что для Кэйт будет большой подмогой, ежели мы вдвоем начнем прямо сейчас паковаться.
Я оставил ему адрес той квартиры, что арендовал на лето в Нью-Йорке.
А потом я отправился в Портола-Вэлли, чтобы самому начать укладывать вещи. Большую часть того дня я потратил на неоднократные поездки в Редвуд-сити, где вместе с пятью другими студентами снял на лето небольшой склад, типа гаража. Туда я запихал свой велосипед, стереосистему, подавлющую часть своих носильных вещей, восемь коробок с учебниками и конспектами. Тем вечером Джо завел свой магнитофон на полную мощность, чтобы слушать музыку, пока сам возился с пылесосом. "Времени нет! А грязный дом тоже не оставишь, верно?" В полночь мы все трое — Джо, Филипп и я — залезли в свою кадку с горячей водой, в последний раз. Накупавшись-насидевшись, вылезли из нее и Джо отключил мотор и выдернул сливную пробку.
Утром, забравшись сообща в арендованный микроавтобус, мы отбыли в аэропорт.
ЭПИЛОГ Рай (или вроде того)
Признаю, в этой моей истории есть много недосказанного. Но такова сама природа бизнес-школы. Первый год учебы собрал вместе пеструю группу студентов, которые прошли напряженное, уникальное испытание. А затем этот год кончился. Вот, собственно, и все.
Вернувшись на второй курс, мы распределились по нескольким десяткам факультативных предметов. Те из моих однокурсников, кто решил искать удачи на Уолл Стрите, пошли на занятия по углубленным финансам. Я поступил иначе и вместо этого стал ходить на один по-настоящему элементарный финансовый курс, тот самый, где для группы, составленной по большей части из «лириков», объяснялись примитивные темы вроде методов, которыми компании управляют движением своей ликвидной наличности. Я был рад, что уже не надо вновь тонуть в материале. Но вместе с тем чувствовал своего рода нехватку, что уже не придется слышать, как Гуннар Хааконсен и Джон Лайонс задают глубокомысленные вопросы по таким аспектам финансов, к которым я даже не знал, как подступиться. Да уж, бывало такое…
Инженеры и прочие спецы по цифрам взяли себе предметы типа информатики и бизнес-математики. Среди них же наблюдалась склонность посещать факультативные занятия по вопросам творчества и индивидуального развития. (Один из этих предметов, окрещенный «исповедальня», включал в себя недельную поездку в удаленный кэмпус, где студенты поклялись никогда не повторять услышанного, после чего распахнули друг другу свои души). Дипломированные аудиторы пошли на факультатив по бухучету. (Как-то вечером, сидя в компьютерном классе, я увидел, как студенты с курса бухучета возятся с распечаткой длиной футов десять. Со стороны они напоминали древнекитайских чиновников, штудирующих некий религиозный свиток).