И тем не менее вид остановившегося глобуса в Белом доме нет-нет да и введет в заблуждение его обитателей, порождая опасные иллюзии, возбуждая опасные соблазны и аппетиты. Вспоминается март 1977 года. Известный комментатор телекомпании Си-би-эс Уолтер Кронкайт брал интервью у только что вселившегося в Белый дом 38-го президента США Джимми Картера. Комментатор спросил: сложнее ли обязанности президента, чем это представлялось Картеру издалека? Отнюдь нет, отвечал 39-й обитатель Белого дома, это почти то же самое, что быть губернатором Джорджии, но только еще интереснее, поскольку в твою компетенцию входят и проблемы внешней политики. «В моем офисе рядом с президентским креслом стоит глобус, и я изучаю по нему зарубежные страны», — добавил Картер.
Вы можете сказать, что кое-какой прогресс все-таки налицо. Мир, открывающийся с Пенсильвания-авеню, 1600 (почтовый адрес Белого дома), уже выглядит не устрицей, а штатом Джорджия.
Не случайно именно в марте 1977 года, видимо, вообразив, что одна шестая часть суши земного шара — подобие штата Джорджия, президент Картер послал в Москву своего государственного секретаря с ультиматумом по проблемам ограничения стратегических вооружений. Ультиматум был, разумеется, отвергнут. Три дополнительных года пришлось изучать глобус президенту Картеру, прежде чем отправиться в Вену на подписание Договора ОСВ-2.
И все-таки неподвижный глобус продолжал зачаровывать обитателя Белого дома. Персидский залив и Индийский океан казались ему джорджийскими водоемами, Латинская Америка — джорджийской провинцией, Ангола и Эфиопия — дремотным американским Югом, а Кабул — Атлантой. Нет ничего удивительного в том, что и пресловутые «силы быстрого развертывания» стали доходить на ку-клукс-клан.
Ох, как они опасны, эти статичные глобусы, сработанные по Птолемею, а не по Галилею! Завороженно глядя на них, некоторые джентльмены начинают рассуждать: конечно, мол, мир не устрица, но и термоядерная бомба не меч. А что, если попытаться? И вот разрабатывается и принимается «президентская директива № 59», провозглашающая «новую ядерную стратегию» Вашингтона. А так ли она нова, эта стратегия? Вновь вспоминаются мистер Трумэн и его личный архив «не для печати». Принятые по указанию Трумэна директива 20—1 и «план Дропшот» — повивальные бабки директивы № 59. В черновике «ультиматума Советскому правительству», датированном началом 1952 года, Трумэн писал: «Это означает тотальную войну, это означает, что Москва, Санкт-Петербург (слово «Ленинград», видимо, застревало в горле Трумэна, а рука не повиновалась выводить его на бумаге), Мукден, Владивосток, Пекин, Шанхай, Порт-Артур, Дайрен, Одесса, Сталинград и все промышленные предприятия в Китае и Советском Союзе будут уничтожены…» Президент Трумэн, ослепленный антикоммунизмом, не видел на глобусе, подаренном ему генералом Эйзенхауэром, таких городов, как Нью-Йорк и Чикаго, Вашингтон и Сан-Франциско…
А она, Земля, все-таки вертится! С появлением на ней нового типа цивилизации мир на нашей планете превратился из воздушного замка в неприступную крепость. И в этом еще одно историческое значение Великого Октября. «Мир — это непреходящая ценность для человечества. Знамя мира и сотрудничества между народами поднял В.И.Ленин. Этому знамени мы будем верны», — говорил Л.И.Брежнев, выступая на июньском (1980 г.) Пленуме ЦК КПСС. Под этим ленинским знаменем КПСС и Советское государство ведут титаническую борьбу за разрядку, за мир на земле, который является неразрывной составной частью борьбы за построение и утверждение нового типа человеческой цивилизации. Вот почему для нас социализм и мир — синонимы.
Общеизвестно, когда пушки говорят, музы молчат. Сейчас на Западе мы наблюдаем несколько иную картину: молчат термоядерные ракеты, но вовсю неистовствуют музы антисоветской клеветы. Кстати, весьма любопытно и в высшей степени поучительно смещение акцентов буржуазной пропаганды за 63 года существования Советского Союза. Раньше она пугала нас призывами к «священной войне» против коммунизма. Теперь она запугивает мир коммунистической угрозой. Эта трансформация — своеобразное, хотя и в кривом зеркале, отражение изменения соотношения сил на международной арене.