И поползновения, и их отсутствие одинаково сильно обижали Ларису. Теперь всё работало против неё. Куда ни кинь, она везде проигрывала. Сон в одном помещении с любимым, ненаглядным и родным, но старательно отторгающим её человеком изматывал Ларису. Она лежала в темноте, слушала дыхание Коли и вспоминала всё то хорошее, что у них было. А было этого хорошего очень много, так много, что кому-то хватило бы на целую жизнь, ну вот, значит, и ей хватит?.. Но почему хватит? Вот она, Лариса, вот он, Коля, все живы и здоровы, жили бы и радовались! Куда может деться любовь, если она была? Как может надоесть человек? Лариса этого искренне не понимала. А ведь это было НОРМАЛЬНО. Всё надоедает, ведь вечно любить невозможно. Но она же любила Колю. Она так вросла в него, так переплела вокруг него ветки своей души, что оторвать их можно было только ударом топора. В сердце.
Так казалось Ларисе.
Часто она всё-таки прокрадывалась спать в гостевую комнату, расположенную за комнатой Полины, и ранним утром, по чуть слышному звонку будильника, убегала оттуда. И встречала детей уже в кухне.
С Колей они разговаривали нейтрально, при детях дружелюбно.
Оставаясь одна, Лариса крутила-крутила-крутила мыслями в голове, в порывах наивности надеялась, что Коля, пройдёт вот только время, её снова полюбит.
А скоро Коля уехал в новую командировку. И Лариса стала надеяться, что долгая разлука – а он ещё никогда не уезжал так надолго – заставит его скучать. Ведь вместе с Ларисой он не будет видеть и детей, а они неразрывно связаны с Ларисой. Значит, когда он будет скучать по деткам, он и по ней, и по ней тоже поскучает!!! Обязательно!!!
Коля уехал. Попросил Ларису не нервничать, заниматься собой и найти себе дело. Также просил звонить и сообщать, как дома и у детей дела.
Лариса шёпотом взбунтовалась, сказала, что звонить не будет – ей это больно, когда он интересуется делами и детьми, но только не ею. Коля хотел наставить её на путь истинный, но не успел – зазвонил его мобильный телефон, он заговорил. Да так, разговаривая, и вышел к воротам, у которых его ждало такси.
Ах, уехал…
Николай уже неделю был в командировке, а Лариса не звонила. С её стороны это было подло. Они же договаривались, что она будет звонить и отчитываться. Значит, шантаж. Лариса собирается шантажировать его детьми. Обычная женская практика.
К тому же о том, что дети живы-здоровы, он узнавал по их же социальным сетям. Уже давно, прикинувшись девочкой, изредка постившей котиков, цитаты и футболистов, он пробрался в друзья и к дочке, и к сыну, и таким образом следил за ними. И раз дети каждый день выходят в сеть, что-то пишут и комментируют, значит, живы. К тому же с дочкой они переговаривались по скайпу, и суровый сын слал скупые послания.
Так что Лорин шантаж не удался. Она-то, наверное, сидит и потирает ручки, уверенная, что мучает Колю и интригует, вынуждая заинтересоваться своей особой. Но потом он подумал: а ведь раз Лора не долбает его звонками, значит, она всё поняла правильно. Она там спокойна. И даёт быть спокойным ему здесь – спокойно работать и не волноваться.
Ох… Как только Николай это подумал, ему сразу стало легче. Он подумал о себе хорошо. Он ведь молодец, всё правильно устроил. И номинальная жена не страдает, и перед ним, значит, жизнь без угрызений совести и чувства вины. Молодец ведь Лорик! Она всегда старалась, чтобы ему было удобно. «Живи своей жизнью, не цепляйся за меня, Лора!» – подумал Николай, дав ей такую установку. А потом дошёл до храма и поставил свечку за Ларисино здоровье.
Но некоторые мысли не оставляли. У Николая были деньги, но он не мог купить жене отдельное жильё. Вопрос упирался в детей – кто ими будет заниматься? На этом планирование будущего заканчивалось. Столько времени, не раз думалось ему, существует человечество, а решить эти проблемы так, чтобы никто из сторон не пострадал, люди не научились. Вот и у них с Лорой нет выхода, кроме как оставаться рядом, перестав быть близкими. Ещё несколько лет, пока Игорёк не станет взрослым, всё останется как есть. А потом? А потом Николаю перевалит за пятьдесят, призывным маяком будет отсвечивать пенсия, а с ней и женщины, которые обеспечат ему обещанные измены жене. Правда, ничего не стоило начать изменять прямо сейчас. Но Николай поймал себя на том, что ему этого делать не хочется. И не потому, что он хранил верность. Даже минимальные переговоры с женщинами по этому вопросу казались ему невыносимыми. Он сейчас даже по рабочим вопросам с женщинами старался не общаться.
А всё потому, что его не покидало ощущение полной свободы. Абсолютной. Он урегулировал вопрос в рамках семьи, как разумный цезарь. Он не оставил незавершённых гештальтов. Лорик злится, но всё правильно поняла, а потому не достаёт его. Лорик умница, как ни крути. Надо чем-то её занять – и всё будет о’кей-какао. А он – свободен. Он может начать отношения в любой момент. С кем угодно. От него будет зависеть их интенсивность и длительность. Он может. Вот это-то и заставляло его ликовать.