«Разве так бы она жила,- размышлял я,- если бы за меня вышла. Первым долгом выделился бы я из семьи, снял у кого-нибудь флигель и ничего делать ей не дал…»
Хотелось мне невнимание братово исправить. Пробирался я тайком в дальнюю комнату и ставил на подокон-пик букеты цветов полевых, будто от мужа они ей. Но однажды подошел ко мне батя, глянул хмуро и сказал:
- Выдь-ка во двор, Женька. Разговор есть.
Сели мы рядом на скамью возле забора, отец свернул самокрутку - папирос и сигарет он не признает, - чиркнул спичкой, закурил и спросил:
- Почто ты, байстрюк, бузу в доме заводить?
- Какую бузу? - говорю.
- Не прикидывайся голубем. Зачем ты к Насте ластишься? Хошь, чтобы измордовал тебя Петька? Он не смотри, что чурбан доверчивый, настанет час - доглядит!
- Вот именно он чурбан, - озлился я. - Жену свою служанкой сделал.
- Не тебе о том судить, - отрезал отец, - молоко на губах пе просохло. Чтоб с нынешнего дня на их половину ни ногой! И глаза на нее пялить прекрати. Понял?
- Давно уж понял, - отвечаю. И в этот же день ушел я из дому. Поехал в районный центр, устроился почтальоном и жил в маленькой комнатке при почте… Так вот в кончилась моя первая любовь…
- И вы ее больше не видели? - спросил Юрий.
- Настю-то? Почему же, видел. Когда мне повестку из военкомата принесли, ездил я домой прощаться. Три дня у своих прожил. Только Настя тогда уже беременной была. Стеснялась мне на глаза показываться…
- Не огорчайтесь, Женя, то не любовь у вас была, а детское увлечение, - смущенно и не очень ловко попытался утешить матроса Русаков.
- Теперь-то я и сам это понимаю, - вздохнул Филипеня.
ГЛАВА 10
Дополнение к анкете Русакова
Председатель колхоза жил на самом берегу Барти в небольшом пятистенном доме. Во дворе Юрий увидел потрепанный легковой газик.
- Серега наш… Сергей Данилович… скромно начальствует, шофера на личной машине не держит, - пояснила тетка. - И помощников своих: агронома, экономиста, зоотехника - заставил на водительские права сдать. А у бригадиров у всех - мотоциклы с коляской.- И, увидев на крыльце хозяев дома, приветливо заулыбалась:- Добрый вечер, Сергей Данилович! Поклон тебе, Гликерья Петровна! Вот на огонек к вам заглянули.
- Входите, входите! Милости просим.
- Давай знакомиться, парень, - сказал Юрию широкоплечий, с могучей шеей мужчина. - Моя мать деду твоему Архипу сестрой доводилась, стало быть, в родстве мы с тобой. Сколько тебе стукнуло?
- Шестнадцать.
- На вид можно больше дать. Взгляни, мать, как он па Васятку нашего смахивает! Сын это мой, - сказал он Юрию, - постарше тебя, нынче в армию взяли. В противовоздушные войска попал… Ну давайте к столу, повечеряем вместе.
Так вот, - начал он, когда все отужинали. - Батя твой, Егор, на год моложе меня был. Потому я в техникум раньше поступил. Но тут вскоре война. Егор смекнул, что по годам еще долго его на фронт не возьмут,- паспорт свой в печь, заявление подал: пропали, мол, все документы. Его на медицинскую комиссию. Парень он был рослый, там поверили ему на слово и год прибавили. Потому мы в сорок втором вместе повестки amp;apos; получили…
Сергей Данилович помолчал задумчиво, вытащил из пачки и прикурил папиросу, потом снова продолжил рассказ:
- Отвезли нас в Омск, стали распределять. Меня на офицерские курсы направили, а Егора включили в маршевую роту - и на Северо-Западный фронт. Так и потерял я братана из виду на целых два года. О себе рассказывать не буду, обычная история взводного командира: фронт, госпиталь, снова фронт… Но верно говорят, что только гора с горой не сходится. Зимой сорок четвертого прострелили мне ногу, попал я с госпиталем в Великие Луки. Бреду как-то с костылем в столовую, а навстречу мне Егор. Свела-таки нас военная судьба. И ранения у нас схожими оказались, ему разрывная пуля в лодыжку угодила. Только он уже без палочки ходил, чуть прихрамывал.
Перетащил он меня в свою палату. Разговорились… кто, где, когда… У меня две звездочки на погоне, а он - флотский старшина с двумя звездами - Красной и Славы - на груди. Нога его уже не беспокоила, и очень ои обратно на фронт рвался. Лечащий врач у нас женщина была, грузинка. Не молодая уже, но красивая - глаз не отвести. Так вот, едва появлялась она в палате, как Егор пускался в пляс с припевкой: