Невольно вспомнился рассказ Шамшурина о десанте военного времени. Какой разительный качественный рывок сделан флотом с той поры! Тогда - наспех приспособленные мотоботы и тендеры, бойцы со стрелковым оружием, теперь - плавающие танки, бронетранспортеры и другая техника в трюмах внушительных, первоклассно оснащенных десантных кораблей. Если бы мог видеть эту мощь отец!
Сырость стала пробираться за шиворот. Сунув берет за пазуху, Юрий по наружному трапу спустился с мостика. Оказался на нешироком барбете, где, задирая к небу стволы, вращалась счетверенная зенитная артиллерийская установка. Из-под коробочного щита доносились негромкие отрывистые команды. Корабль шел, готовый в любую минуту встретить «противника» огненным шквалом. Миг, - п он ощетинится колючими снарядными трассами, которые могут смести любую цель.
Воздух каюты показался Юрию горячим и спертым. Не включая освещения, он попытался было, нарушив корабельные правила, отдраить ненадолго иллюминатор. Но в круглую отдушину плеснуло с такой силой, что брызги ударились о переборку. Юрий посочувствовал морякам, для которых шторм являлся обычной составляющей нелегкого труда.
Он улегся на верхней койке, оставив нижнюю замполиту. Хотя вообще-то знал традицию, по которой нижнее место всегда предназначалось командиру.
Негромко стукнула дверь каюты. Замполит вошел, стараясь не шуметь, в темноте нащупал руками верхнюю койку.
- Я не сплю, - подал голос Юрий. - Можете зажечь свет.
- Спасибо, - щелкнув пакетником, сказал Еськов.
- : Все в порядке? - спросил Юрий.
- Несколько человек укачало. Но над ними взял шефство корабельный боцман. Выдал металлические щетки и предложил выдраить аппарели.
- Ну и помогло?
- Еще как! Спят сейчас в кубрике как младенцы.
- А что с бэтээром? - спросил Юрий.
- В строю. Тимофеев с Файзулаевым поменяли прокладку картера и предъявили посреднику.
- Молодцы!
Сняв сапоги, Еськов выключил свет. Некоторое время оба лежали молча.
- Волнуетесь, Юрий Егорович? - нарушил тишину замполит.
- Размышляю, Алексей Николаевич, - откликнулся Юрий.
- О чем же, если не секрет?
- Обо всем помаленьку. А больше о превратностях судьбы. Вы верите в зов крови?
- Что-то я не совсем улавливаю вашу мысль, - заворочался на койке замполит.
- Мой отец ведь тоже был морским пехотинцем. В сорок пятом воевал неподалеку от этих мест. После десятилетки меня потянуло в морское училище, но отчим отговорил. Потом, когда меня на сборах по военной подготовке одели в солдатскую гимнастерку, я был ему благодарен за это - так мне тошно стало от муштры. А теперь вот командую ротой.
- В зов крови я, Юрий Егорович, не верю. Ваши превратности - всего лишь выбор верного пути в жизни. Но у каждого он бывает простым и легким. Теперь вы его сделали. Вы же - прирожденный военный!
- Получается все-таки зов крови? - усмехнулся Юрий.
- Нет, ярко выраженные способности к военному делу.
- Вы так думаете?
- И не я один. Наш комбат вас тоже раскусил.
- Зато Миронов обо мне совсем другого мнения.
- Вот он-то, как мне кажется, случайный в армии человек.
- Но он обязательно поступит в академию, закончит ее!
- К сожалению, академия не дает ни ума, ни таланта, - подытожил разговор Еськов. - Предлагаю немного поспать. Свежую голову легче на плечах удержать, как говорит наш Ермоленко.
Усталость сморила и Юрия. И хотя он проспал несколько часов, они показались ему мгновением. Будто едва он смежил веки, как заливистый трезвон корабельной боевой трансляции сорвал его с постели. Он спрыгнул вниз и увидел, что койка замполита уже пуста и аккуратно заправлена. «Если кто прирожденный военный, то это он сам», - подумал о Еськове Юрий.
Плеснув в лицо пригоршню холодной воды, он поспешил на командный пункт.
- Существенных изменений обстановки нет, - сообщил ему командир сил высадки. - Судя по этому, наше продвижение «синими» пока не замечено. До района развертывания осталось пять миль. Пора начинать готовить технику к десантированию.
В твиндеке замполит уже выстроил морских пехотинцев.
- Обстановка сложная, товарищи гвардейцы, - сказал Юрий.- Ветер, зыбь, прибойный накат. Водителям танков и бронетранспортеров надо быть начеку и не давать волне разворачивать машины боком. Автоматчикам на мелководье покидать бэтээры и выходить на берег в пешем строю. Сигнал окончания разминирования, товарищи саперы, - зеленая ракета настильно над водой… Есть среди личного состава такие, кто плохо себя чувствует и не может идти в десант? Нет никого? Отлично! Я высаживаюсь с первой волной. Мой позывной - «Дирижер», по-зывной командира сил высадки - «Хозяин». Кому что не ясно?