– Тяжелая, – посочувствовал Зотов. Настроение стремительно улучшалось.
– А я не жалуюсь, – отмахнулся Шестаков. – Все легче, чем Твердовскому, Царствие ему небесное, ежели пустят.
– Слышал уже? – удивился Зотов.
– А кто не слышал? Все слышали, – рассудительно ответил Степан. – У нас новости быстрые, как понос. Народ с утра судачит вовсю, кто грит повесился особист от нестерпимых мучений совестливых, а кто грит упал и башкою об печку треснулся, а третьи грят убили его. Многие даже радовались.
– Есть желавшие Твердовскому смерти? – как бы между прочим спросил Зотов, весь обратившись в слух.
– Сколь угодно, – сплюнул Шестаков, – Да хучь я. Боялись его. Олежка всюду нос свой совал, мимо не пройдет без беседы ндравственного характера. Издалече вел, вежливо так, обходительнои выматывал наизнанку, сидишь перед ним словно голый, а он прям в душе ручищами своими копается. Вроде с погоды начинали, с видов на урожай, а глядишь, ты ему уже про родителей обсказываешь, как соседке под юбками шарил, и как партию по случайности матерно поминал. Была у него тетрадочка синяя, мы ее меж собой «Расстрельными списками» нарекли. Грешки в ней записывал: кто что сказал, кто глянул косо, у кого прошлое темное, врагов вычислял. Ну вот и довычислялся. За ту тетрадочку ему многие головенку хотели свернуть.
Дело приняло совершенно иной оборот. Оказывается, у Твердовского было много врагов, не просто много – навалом. Никакой тетради в землянке не было, возможно, хорошо спрятана, но учитывая слова Шестакова, убийца мог забрать ее перед уходом. Марков ничего не сказал. Забыл? Не счел нужным? Скрыл возможный мотив? Скользкая личность…
Местность пошла знакомая. Отряд миновал приметную, огромную, корявую березу, сломанную у основания. Дерево обрушилось в малинник, успев обрасти грибами и мхом. Отрухлявевший пень высотой метра полтора щерился из зарослей в беззубой ухмылке. Быстро вернулись. Обычно обратная дорога кажется куда как длинней.
– Стой, кто идет?! – окликнул из леса невидимка.
– Свои! – Шестаков резко остановился.
– Пароль!
– Рябина! Отзыв!
– Кукушка. Проходи.
Зотов только оказавшись вплотную увидел окопчик, тщательно замаскированный кучей валежника, с двумя партизанами и пулеметом.
Встречать вышла целая делегация, во главе с Марковым и начальником штаба. Неужели соскучились?
– Вернулись, стало быть? – странно холодным тоном спросил Марков.
– Связь установили, Николай Степанович велел кланяться, – расплылся в улыбке Зотов, внутренне напрягаясь, в предчувствии чего–то недоброго.
Не меньше двух десятков партизан взяли группу в кольцо.
– Ну это, начштаба, действуй давай, – буркнул Марков.
Лукин выступил вперед, и Зотов увидел у него в руке пистолет.
– Сохраняйте спокойствие, – глумливо улыбнулся Лукин, – Рядовой Волжин, вы арестованы по подозрению в убийстве старшего лейтенанта Твердовского. Сдайте оружие.
Глава 4
Волю эмоциям Зотов дал только в землянке.
– И как это понимать, товарищ партизанский командир?
– Вы успокойтесь, товарищ Зотов, – отчеканил Марков. – Пока вы прогуливались, птичек махоньких слушали, майор Лукин установил виноватого.
– Каким, это интересно, способом?
– А самым обычным. Думаете мы тут пальцем деланы? Мозгой шевелить умеем, фактики сопоставлять.
– Фактики?
– Я по порядку начну, с вашего позволения, – поджал губы Марков. – Вы послушайте внимательно, не перебивайте. Вы этого Волжина давно знаете?