— Мне кажется: вот-вот уже, надо немножко подождать. — И вздохнула: — Как трудно ждать!
Назавтра Саша сел на велосипед и поехал по деревне. На лавочках сидели старики, и когда он, останавливаясь, спрашивал у них, где продаются дома, — показывали: и там, и там, и этот, и вот этот тоже. Дома продавались через один, и чем дальше Саша ехал, по другим деревням, — все больше там продавалось домов, и — земля там была зеленее, а небо голубее, чище, звонче; все становилось ярче — как в детстве; он будто въезжал назад, обратно, в свою жизнь, и — удивлялся; становилось все тише и тише — и солнышко грело сильнее. И когда Саша запел — навстречу попался босой мужичок. Саша спросил и у него про дома.
— Пошли, — мужичок нес в руках начищенные сапоги, — как раз я иду в ту сторону. Покажу.
С утра он успел выпить и, может, рассчитывал, что хозяева дома, который продается, еще дадут ему, а может, после нескольких рюмок доброта его переполняла; он готов был услужить каждому. Когда подошли к большому дому с крылечками со всех сторон, с балкончиками, — они сразу же понравились Саше. Вышла хозяйка и показывала комнаты как бы нехотя, с недовольством, и Саша услышал за спиной, как она прошептала босому мужичку:
— Кого ты привел? Кто это на велосипеде приезжает покупать дом, да еще такой? Ты что — совсем уже? — укоряла она его. — Что это за сапоги?
— Купи! — он предложил.
— Разве ты не видишь, — хозяйка его будто не услышала, — что этот не купит.
Мужик сразу же загрустил, и, когда пошли обратно, Саша почувствовал себя виноватым перед ним и, ведя в руках велосипед, пытался разговорить беднягу — только сам перенял грусть; проходили мимо церкви — зашел в нее и поставил свечку.
Когда приехал домой, тетя Маша отдыхала после обеда. Увидев Сашу, она поднялась и сообщила ему:
— Мне приснилась твоя бабушка в светлом платье с мальчиком. Ожидать надо чуда, — добавила тетя, — потому что в светлом платье.
Саша не сказал ей, что поставил в церкви свечку, и спросил у тети:
— Разве вы знали мою бабушку?
— Да, — покраснела тетя Маша. — Твой папа привозил меня, когда еще не познакомился с твоей мамой.
Стало жалко тетю, и Саша подумал вслух:
— Какое в нашей жизни может быть чудо?
Назавтра в город с ним поехал папа. Ему зачем-то понадобилось свидетельство о смерти дедушки, которое потеряли, а может — его никогда и не было, и сразу пошли в загс. Там выстроилась длинная очередь.
— Сынок, — заметил папа, — у меня сегодня день рождения.
Саша догадался, что папа не за свидетельством поехал, а выпросил у тети Маши деньги и решил отпраздновать в городе день рождения. Саша вспомнил сон тети Маши и разгадал, почему бабушка в светлом платье с мальчиком. Папа отлучился на полчаса и вернулся выпивший. Настроение у старика приподнялось, и к тому же между серыми зданиями учреждений выглянуло солнышко. Папа все больше радовался, и Саша рядом радовался. Перед ними в очереди переминались парень с девушкой — решили подать заявление, чтобы пожениться, и, когда парень отлучился — тоже, наверно, за бутылочкой, — Саша дернул девицу за рукав.
— Вот интересно, — заметил он, — мы свидетельство о смерти берем и — радуемся, а вы — вроде бы на такое жизнеутверждающее дело заявление подаете — и загрустили.
Девица очень призадумалась, выслушав Сашу, а когда пришел жених, — оттопырив назад большой палец, она показала за спиной:
— Смотри, эти — свидетельство о смерти берут и — радуются, а мы… — и она уже ничего не могла добавить; как раз их позвали писать заявление.
На улице все ярче сияло солнце, и Саша не удержался — выбежал вздохнуть; пока огляделся — тусклая пелена заволокла небо. Едва не вскрикнул, не ожидая увидеть Асю — она же осталась в деревне, и — обрадовался, шагнул к ней, но девушка испугалась, и он догадался, что это ее сестра-двойняшка.
У него было такое лицо, что эта девушка невольно остановилась. Саша вспомнил, как ее зовут, и прошептал одними губами ее имя. Сначала Аля засмеялась, будто они давно знакомы, и вдруг посерьезнела, поняла: все это не просто так, и внимательно посмотрела на Сашу, а он глаз с нее не сводил, почувствовав, что и она вдруг захотела того, чего он захотел, и ей страшно.