Гермиона не отводила глаз с его предплечий, вид на которые открывался из-за закатанных рукавов черной рубашки. Едва заметны были выпуклые голубоватые вены. Драко на секунду отвлекся и посмотрел на нее, и они обменялись неловкими улыбками.
Она наблюдала, как он подносит кусок ко рту и откусывает, и с трепетом ждала его реакции. Несмотря на то, что пирог пекла не она, волнения не убавлялось. Драко резко посмотрел на нее, распахнув глаза, отчего она слегка съежилась. В голове пчелиным роем бились предположения о том, что это невкусно, у него аллергия, или он просто не любит вишню. Но вопреки ее мрачным догадкам Драко воскликнул:
— Гермиона, это потрясающе! Твоя мама чудесно готовит!
Гермиона лишь улыбнулась и тоже откусила кусочек, по-прежнему наблюдая за ним, ища в его взгляде намек на ложь. Но, судя по всему, профессор не врал.
— Почему ты не поехала на Рождество домой? — вдруг спросил он.
Очевидно, этот вопрос застал Гермиону врасплох, что вызвало подозрения у Драко, и она торопливо поставила тарелку с пирогом на столик, а затем нервно стряхнула с губ несуществующие крошки.
— Родители собрались праздновать Рождество в Ирландии с нашими родственниками. Но я не очень люблю их компанию, поэтому уговорила маму и папу позволить остаться здесь. — Драко кивнул. — А вы сегодня разве не должны быть на вечеринке для преподавателей?
— Я заглянул туда совсем ненадолго, поздравил всех. Не люблю такие мероприятия, — скривился он. — К тому же мы договорились с тобой, и я не мог тебя подвести.
— О, ерунда, — махнула рукой она. — Я могла бы зайти в другой раз или просто передать вам пирог.
— Нет, Гермиона, — Драко сказал это несколько тверже, чем требовалось. — Я рад, что мы встретились именно сегодня. Рад, что ты сейчас здесь.
Его слова натянули струну неловкости между ними, и они молча продолжили есть, делая вид, что это не было, своего рода, признанием.
Малфой уже мысленно ругал себя за неуместные слова и пообещал себе заняться самобичеванием позже.
Сейчас было важно не ляпнуть еще чего-нибудь.
Они перебросились парой фраз о погоде и планах на каникулы, дабы не молчать. Оба чувствовали неловкость, оба начинали жалеть о встрече, потому что разговор не складывался, а просто сидеть в молчании и набивать желудок пирогом в компании друг друга было не лучшей идеей.
Внезапно Гермиона поднялась с места и подошла к письменному столу около окна, явно заметив на нем что-то интересное.
— Вы слушаете музыку? — она удивленно уставилась на дисковый плеер, взяв его в руки.
— Да. Не так давно узнал об этом изобретении. Маглы превзошли самих себя.
Драко подошел к ней, с улыбкой наблюдая за ее удивлением.
— О, это вы еще телевизор не видели, — протянула она.
Он положил руки на бедра, отчего расстегнутая на верхние пуговицы рубашка на его груди натянулась, приоткрывая основание шеи и ключицы. Гермиона стрельнула глазами и облизала губы.
— Почему же? — вкрадчиво поинтересовался Малфой, явно заметив ее томный взгляд. — Я видел телевизор. Я жил среди маглов. Ходил в магловские магазины, жил в магловском доме, ездил на метро. Бегал по утрам с музыкой, — он кивнул на чудо техники в ее руках.
— Неужели? — она захлопала глазами и постаралась сосредоточиться на разговоре. — И зачем же вам понадобилось жить среди маглов?
— Обстоятельства вынудили.
Малфой коротко улыбнулся и отошел к противоположному окну, засунув руки в карманы и всматриваясь в темноту.
Гермиона только теперь сообразила, что подняла больную для Драко тему, и виновато поджала губы, мысленно ругая саму себя. Конечно, ей стоило догадаться, что магический мир после войны не был в восторге от существования Драко Малфоя. Наверняка его ненавидели все и каждый, и где, как не среди маглов ему было прятаться от людского гнева? Она вспомнила, что его отца осудили, а матери и вовсе запретили появляться в Англии. Драко остался совсем один, наедине с человеческой ненавистью.
— Извините… — начала она.
— Все в порядке, Гермиона, — произнес он и обернулся.
Драко смотрел на нее, не говоря ни слова, и Гермионе стало неловко от этого взгляда. Он будто ждал чего-то. Чего-то конкретного.
Но Гермиона не понимала, чего.
— И как вам жизнь среди маглов? — осторожно поинтересовалась она.
Оставалось надеяться, что вне волшебного мира жизнь у профессора Малфоя сложилась, и Гермиона в очередной раз все не испортила. И, на ее счастье, Драко искренне улыбнулся.
— Мне понравилось. Будто попал на другую планету. Столько всего нового, интересного. Все-таки смена обстановки творит чудеса.
— И чем же вы занимались?
— Был официантом в Хестон Блюменталь на Найтсбридж.
Гермиона распахнула глаза в удивлении.
— Ничего себе. Я была там однажды с родителями на День рождения мамы. Там готовят потрясающего вяленого лосося.
— А мясной фрукт ты пробовала?
— Да! Это безумно вкусно! — Они поймали позитивную волну разговора и оба вернулись на диван. — Если бы я не попробовала, то ни за что бы не поверила, что это не настоящий мандарин.
Малфой подлил чаю в обе чашки. Беседа вышла из тупика, напряжение сходило на нет.
Драко не ожидал, что в Хогвартсе найдется человек, с которым он может обсудить свою жизнь в магловском Лондоне, кулинарные изыски и многое другое. Гермиона по-прежнему смотрела на профессора с неподдельным интересом, что бы он ни рассказывал. Время летело незаметно, чай был почти допит, а Грейнджер все ближе двигалась к Драко, стараясь делать это незаметно и непринужденно.
И Малфой действительно до некоторого времени ничего не замечал, увлеченно рассказывая о своем пребывании среди маглов, пока она не закинула ногу на ногу, и ее оголенная коленка оказалась слишком близко к преподавателю. Драко прикладывал огромные усилия для того, чтобы продолжать связно говорить и не смотреть на ее ноги, но получалось из рук вон плохо.
Он резко встал и, помедлив несколько секунд, развернулся к Грейнджер. Его терпению приходил конец.
— Зачем ты пришла, Гермиона?
Она, нахмурившись, тоже встала. Смотреть на него снизу вверх было некомфортно.
— Я просто хотела угостить вас, профессор. Вы сказали, что не против.
— А где же Кормак? Кажется, он тоже остался в замке на каникулы. Почему ты не угощаешь его? Почему сейчас не с ним? — Все в Драко ожесточилось: его тон, взгляд, жесты. Профессора словно подменили, и Гермиона опешила от такой резкой смены темы разговора.
— Почему я должна быть с ним?
Драко посмотрел на Гермиону как на ненормальную.
— Вы же встречаетесь.
— Нет. Вовсе нет, — Грейнджер тут же вспомнила тот случай в коридоре и спохватилась: — Если вы имеете в виду тот вечер, то все не так. Кормак хотел привлечь внимание нашей однокурсницы, заставить ее ревновать. Мы знали, что она должна пройти по тому коридору, и ждали ее около получаса. А когда услышали шаги, подумали, что это она, но это оказались вы. Глупо получилось.
— Действительно глупо, — закивал Малфой, не сводя глаз с Гермионы. — Я вас удивлю, но если прямо сказать человеку о своих чувствах, то вам не придется придумывать дурацкие способы привлечения его внимания. Которые, к тому же, не всегда работают.
Кто бы говорил.
— Вы правы. Некоторым нужно говорить в лоб, чтобы они хоть что-то поняли. Парни бывают удивительно твердолобы, — отчеканила она, гордо задрав подбородок.
— О чем это вы?
Взгляд Гермионы был решительным и прямым, но непослушные пальцы, ковыряющие заусенцы, выдавали ее волнение. Грейнджер молчала, давая шанс Малфою самому догадаться, но тот продолжал ждать ответа, сведя брови на переносице.