Глядя на девушку, Эллиот вдруг испытал желание, впервые за все месяцы, прошедшие после аварии. Ему захотелось отвести ее в спальню, нежно раздеть, уложить в постель и овладеть ею так, как мог делать это только он: медленно, растягивая удовольствие, с восторгом дожидаясь блаженной истомы и даря наслаждение женщине.
В какое-то мгновение Дон понял, что Синди отдалась бы ему, но тут же вспомнил о протезе, и желание обернулось озлоблением. И пока он стоял так, глядя на девушку, мучительно желая и не смея взять ее, у него началась ужасная боль в ступне, той самой ступне, которая давно превратилась в пепел в топке дорогой клиники.
Теперь он хотел лишь одного: избавиться от гостьи. Она подарила ему несколько счастливых часов, но теперь вернулась боль, а вместе с ней все заботы.
— Ваш отец, наверное, уже беспокоится, — сказал Дон твердо. — Я распоряжусь, чтобы вас отвезли обратно.
Удивленная и несколько разочарованная внезапной переменой, Синди начала благодарить за гостеприимство, но Эллиот отмахнулся.
— Да, да. Мне было очень приятно. Сейчас придет шофер. А я должен извиниться, я очень занят. Всего доброго, — и он вышел, оставив Синди одну.
Три часа, проведенные в обществе кумира, пошли насмарку. Это странное, почти грубое прощание все испортило: Синди словно окатили ведром холодной воды.
Шофер-японец отвез ее в город, и Синди попросила остановиться, не доезжая, бунгало. Кроме всего прочего, ей было обидно, что обратно ее отвезли не на «ройсе». Девушка не понимала, что произошло, и это было особенно обидно.
Барни отхлебнул пива и принялся выковыривать застрявшие в зубах кусочки мяса.
— Она нашла Вина в саду, — продолжал он. — Джо ушел работать на автобусную станцию.
— Где тебя черти носили? — набросился Пинпа на девушку. — Что случилось?
Синди рассказала. Когда она описывала «ройс» и виллу, в голову Пинпа пришла неожиданная мысль.
— Этот малый, видно, набит деньгами?
— Конечно. Он знаменитый артист. Как бы я хотела иметь столько денег и жить, как он! — Синди вздохнула. — А какая у него машина…
— Да, — Вин сузил глаза. — Интересно, сколько он стоит?
— Миллион. Если бы он стоил меньше, то не смог бы так жить.
— Ты еще увидишься с ним?
— Нет. Под конец он как с ума сошел, — и Синди рассказала, как рассталась с Эллиотом.
— У большинства этих кинозвезд не все дома, — утешил ее Вин. — А он не пробовал с тобой заигрывать?
Синди покраснела.
— Конечно, нет!
— В таком случае я не понимаю, зачем ему понадобилось катать тебя на машине и угощать ленчем?
— Не у всех такие замашки, как у тебя, — резко ответила Синди и ушла в бунгало.
В шестом часу вернулся Джо.
День выдался не слишком удачным, и он, украв пять бумажников, набрал только сорок долларов.
— Где Синди? — сразу же спросил он, усаживаясь в кресло рядом с Вином и снимая шляпу. — Она что-нибудь принесла? У меня только сорок баксов.
— Она, кажется, моет голову, — отозвался Вин. — Да, она кое-что принесла, Джо. По-моему, это большой кусок!
Джо уставился на зятя.
— Большой кусок? Как так?
— Помнишь, я говорил, что хочу найти дельце на пятьдесят тысяч баксов, а после мы сможем уехать отсюда, купить дом на побережье и устроиться там втроем? Тогда бы я смог жениться на Синди.
Джо продолжал смотреть на Вина, и постепенно в глазах его появлялся страх.
— Да, но это ведь были только разговоры. Верно?
— Мы загребем пятьдесят кусков! — решительно сказал Пинпа. — Это будет не трудней, чем отнять шницель у слепого.
— Но как? — Сердце Джо сильно забилось, и в животе стало холодно. Пятьдесят тысяч означали крупное дело, а крупных дел Джо избегал всю жизнь.
— Не пыли и слушай, — перебил его мысли Вин.
И он рассказал Джо о знакомстве Синди с Доном Эллиотом.
— Помнишь его? Одно время он был на самой верхушке. Синди говорит, что у этого типа полно денег. Одна только машина обошлась ему не меньше тридцати тысяч. А вилла набита разным добром.
Джо облизал пересохшие губы.
— Ты решил обчистить его дом?
— Не пори чушь! — рявкнул Вин. — Кто примет потом у нас его вещи? Кроме того, понадобился бы грузовик, чтобы увезти барахла на такую сумму. Нет, Джо, мы похитим этого парня и возьмем с него выкуп.
Джо едва не выпал из кресла.
— Ну нет! За похищение человека можно попасть в газовую камеру! — Глаза старика от ужаса сделались квадратными. — На меня не рассчитывай… И на Синди тоже. Исключено!