— У тебя будет масса неприятностей, если ты не ляжешь.
Фрэнки даже побледнел от гнева.
— Ну, крысы, сейчас вы получите свое!.. — Фрэнки отшвырнул стул в сторону. Гарни побледнел и неловко вскочил на ноги.
Бет издала предостерегающий крик, увидев в руке Диллона револьвер. Фрэнки тоже заметил оружие. Это остановило боксера, словно он с разгона уткнулся в кирпичную стену.
— Эй! — недоуменно воскликнул он.
— Все! — свирепо рявкнул Диллон. — Не дергайся, не то получишь второй пупок.
Бет схватила Фрэнки за руку.
— Не позволяй ему застрелить себя, Фрэнки… Не позволяй ему это сделать!
Диллон пригнулся у двери. Лицо его потемнело, зубы оскалились в злобной гримасе.
— Убью, простофиля! — прошипел он. — Только шевельнись — и тебе крышка!
Револьвер напугал Фрэнки. Он еще никогда не сталкивался с убийцей и был растерян.
— Вы что, ошалели? — сказал он, стараясь говорить ровно. — Вы не можете сделать это.
— Еще как сможем! — отрезал Диллон. — Слушай! Будешь делать то, что велено. И помалкивать! Ты поддашься Сэнки и должен лечь примерно в пятом раунде. Устраивай это как хочешь, но он должен победить. У нас на этого паренька поставлено слишком много денег, так что промаха быть не должно.
Бет заплакала. Ее всхлипывания действовали Гарни на нервы.
Диллон продолжал;
— На ринге устроишь хороший спектакль, но особенно не расходись. Так, наши руками для виду, ясно? Потом раскройся и позволь Сэнки ударить себя. Только один раз, и пусть это выглядит как случайный удар. Упадешь и не встанешь. Но смотри, попробуешь обмануть, пеняй на себя!
На мгновение Гарни показалось, что Фрэнки вот-вот бросится на Диллона, и он сделал шаг назад. Но Фрэнки понял — игра проиграна. Пока он доберется до убийцы, тот успеет выстрелить два или три раза. И потому он остался стоять, набычившись и сверкая глазами, и его ручищи бессильно свисали по бокам, а пальцы сжимались и разжимались. Наконец он сказал:
— Ладно, Сэнки победит. — Голос его походил на сдавленное карканье. Бет опустилась на колени, держа Фрэнки за руку. Они стояли так некоторое время, потом Диллон кивнул Гарни и они, пятясь, вышли из дома. Ночь поглотила их.
Гарни сидел в машине и курил. Он высадил Диллона возле магазина Эйба, а сам выехал за город. Ночь была безветренной и душной. Большие черные тучи, похожие на глыбы угля, лениво плыли по небу. Луна висела низко над горизонтом, едва не задевая за верхушки деревьев.
Пытаясь совладать с расшалившимися нервами, Гарни делал одну затяжку за другой. Красный кончик сигареты светился в ночи, а мысли роились в голове.
Револьвер — вот что возбуждало его. Он вспомнил, как этот револьвер остановил Фрэнки, превратив его из мужчины в слюнявого младенца. С револьвером в руке любой может повелевать. Револьвер и строптивца заставит подчиняться. Гарни заерзал на сиденье. Диллон жесткий парень, но без револьвера Фрэнки раздавил бы его, как жука. Это ясно показывало, какая сила заключена в оружии.
Мимо, шелестя шинами, промелькнула большая машина. Гарни мельком увидел красивую девушку, сидящую рядом с роскошно одетым парнем. Он сидел так, словно ему принадлежал весь мир. Белое платье девушки мерцало и переливалось. Она была очень красива.
«Будь у меня револьвер, — думал Гарни, — этот тип и пискнуть бы не посмел». Мысли Гарни перенеслись к Мире. Если и была девушка, которая сама напрашивалась, так это она. И вообще, какого черта он ждет? Он повернул ключ зажигания. Еще немного — и он возле дома Батча. Он остановил машину за нисколько сот ярдов от жилья, под купой деревьев, и выключил фары. Это было чуть в стороне от дороги, так что машину вряд ли кто заметит.
Он вышел и, стараясь ступать как можно тише, приблизился к зданию. Единственный огонек светился в комнате нижнего этажа. Испытывая большое почтение к слуху Батча, Гарни подкрался к окну и, уцепившись пальцами за подоконник, подтянулся. В комнате, совсем близко от него, стояла Мира и гладила платье утюгом. Она была одна. Опустившись на землю, он легонько постучал по стеклу кончиками пальцев и замер, слушая, как сердце резкими толчками бьется о ребра. Наконец в окне отразился силуэт Миры.
— Кто там? — услышал он.
— Привет, малышка, — ответил Гарни, понизив голос. — Ты одна?
Она подошла к двери и, распахнув ее, вышла на порог.
— Ник! — сказала она осипшим голосом. Это не укрылось от Гарни. Он усмехнулся.
— Он самый… Батч дома?
— Пошел в спортзал. Но он скоро вернется.
— Дай мне войти. Нужно поговорить кое о чем.