Я уселся на жесткий стул.
— Достаточно. Я не собираюсь вам мешать, так как улетаю в Гонконг.
— У тебя губа не дура, — скривился он. — Гонконг, а? Я тоже не прочь прокатиться туда. А что ты там будешь делать?
— Старик хочет побольше узнать об этой девушке. Он думает, что мы не продвинемся в следствии, пока не узнаем о ее прошлом. Возможно, он прав.
— Все это пустая трата времени, — отрезал Ретник. — Но вряд ли это тебя беспокоит, раз тебе заплатили.
— Верно, — бодро сказал я. — Он в состоянии удовлетворить свои капризы, а у меня есть время помочь ему. Возможно, мне повезет.
— Достаточно было послать телеграмму в полицию Гонконга. Совсем необязательно туда ездить.
— Ну и что они вам сообщили?
— Ее звали Джоян Чунг. Чертово имя, не правда ли?
Три года назад ее привезли на джонке из Макао в Гонконг. Полгода она провела в тюрьме, потом ей выдали документы. Она работала танцовщицей в "Пагода-клубе", то есть, вероятнее всего, была проституткой. Двадцать первого сентября прошлого года американский консул в Гонконге зарегистрировал ее брак с гражданином США Германом Джефферсоном. Они жили в гостинице "Небесная империя", где обычно останавливаются только китайцы. Вероятно, у Германа не было денег и он жил на содержании у жены и на то, что ему присылал отец. Шестого сентября он погиб в автомобильной катастрофе, и его жена обратилась к американскому консулу за разрешением перевезти тело на родину. Вот и вся история. Так зачем ехать в Гонконг?
— Мне платят за то, чтобы я поехал. Там я не буду стоять у вас на дороге.
Ретник злобно усмехнулся.
— Об этом не беспокойся. В любое время я могу убрать тебя с дороги.
Я не стал возражать. Иногда и ему надо почувствовать свою значительность.
— Ну, как идут дела? Что-нибудь отыскали?
— Нет, — сказал он хмуро и посмотрел на заляпанный чернилами блокнот. — Больше всего меня интересует, почему она поехала к тебе в три часа ночи.
— Может быть, я сумею получить на это ответ в Гонконге. — Я закурил сигарету. — У старика Джефферсона куча денег. Насколько я понимаю, их должен был унаследовать сын. Если старик не изменил своего завещания, то в случае его смерти наследницей становилась Джоян. Кому-то было выгодно убрать ее. Если узнать, кому достанутся теперь деньги Джефферсона, мы получим мотив убийства.
Ретник подумал и сказал:
— Это идея.
— Вы знаете секретаршу старика Джейн Уэст? Она наверняка получит кое-какие деньги после его смерти. По-моему, она когда-то была любовницей Германа. Можно проверить, где она была в три часа ночи, когда убили Джоян.
— Как я это сделаю? — окрысился Ретник. — Для этого мне как минимум надо поговорить с ней. А старик за нее очень держится. Если я наяну копаться в ее личной жизни, мне грозят большие неприятности. Джефферсон здесь царь и бог. — Ретник с надеждой посмотрел на меня. — А почему ты решил, что она была любовницей Германа?
— Я говорил с ней. Она прекрасно держалась, но иногда что-то такое прорывалось. Не думаю, что она убила девушку, но ей известно гораздо больше, чем кажется. Может быть, у нее есть честолюбивый дружок.
— Я не собираюсь копаться в ее делах. Мне только нужно узнать, что делала желтокожая в твоей конторе в такое время, — и это распутает все дело!
Я встал.
— Может, вы и правы. Когда назначено следствие? Мне бы хотелось уехать как можно скорее.
— Разбирательство завтра в десять. Тебе лучше присутствовать, хотя это и не так важно. Если что-нибудь узнаешь, не забудь сообщить мне. — Он потыкал в блокнот шариковой ручкой.
— А почему бы и вам не предпринять кое-какие шаги?
Ретник состроил кислую гримасу.
— Я должен следить за каждым своим шагом. Джефферсон имеет такой вес…
— Знаю. Уже наслышан.
Я оставил его ковырять дыры в блокноте. Это зрелище доставило бы громадное удовольствие убийце Джоян. Оно вселило бы в его душу спокойствие и уверенность в безнаказанности.
Я вернулся в контору. И тут мне пришла в голову одна идея. Я подошел к соседней двери, постучал и вошел. Контора Джека Уэйда представляла собой большую, хорошо обставленную комнату. На письменном столе стоял магнитофон, телефон и портативная пишущая машинка. Уэйд сидел за столом и покуривал трубку. Перед ним лежали бумаги. Его контора имела гораздо более процветающий вид, чем моя. Итак, труд химика оплачивается гораздо приличнее, чем труд сыщика.
— Хэлло! — сказал я, заметив что Уэйд явно обрадовался моему приходу. Он привстал и радушно указал на кресло напротив себя.