— Вот он, мистер, — сказал он. — Да он весит по крайней мере тонну.
Я критически осмотрел чемодан. Судя по всему, я видел его впервые в жизни. К ручке была привязана карточка, на которой было что-то написано. Это была моя подпись.
Я попробовал открыть его, но ничего не получилось.
— Прекрасный чемодан, — заметил Маддокс, глядя на меня.
— Да уж, но я потерял ключ. Может быть, ты сможешь найти какой-нибудь ломик?
Я игнорировал удивление в его взгляде.
— Зачем ломать замок? У меня имеется отмычка, мистер.
— Так принеси ее.
Он исчез с такой быстротой, словно в заднице у него имелся пропеллер.
Я стоял, рассматривая чемодан. Неужели внутри находится ответ на то, чем я занимался эти таинственные сорок пять дней? Найду ли я ответ на этот главный вопрос?
Маддокс вернулся через шесть минут. Мне они показались шестью часами.
Он наклонился над чемоданом, сунул отмычку в правый замок. Щелкнув, тот отскочил. С левым он проделал то же самое.
Выпрямившись, он довольно сказал:
— Проще простого, если знать, как это делается.
Я вручил ему обещанные двадцать долларов.
— До завтра, — сказал я, стараясь, чтобы он не уловил моего волнения.
Он с интересом смотрел на чемодан, затем сделал несколько шагов к двери и спросил:
— Может быть, я могу еще что-нибудь для вас сделать?
— Спасибо. Больше мне ничего не надо.
Едва за ним закрылась дверь, как я задвинул на ней задвижку. Затем я вернулся к кровати. Положив чемодан на постель, я поднял крышку.
Я не знал, что конкретно увижу внутри, но уж точно не то, что увидел. Чемодан был плотно забит деньгами: тысячи и тысячи долларов. Столько денег я не видел никогда в жизни.
Некоторое время, как загипнотизированный, я пялился на запечатанные пачки стодолларовых банкнот, затем очень осторожно начал выкладывать деньги на постель, механически пересчитывая их. Я делал это до тех пор, пока чемодан не опустел. На постели лежало четверть миллиона долларов в стодолларовых купюрах!
Теперь я понимал, чего так домогался от меня Рикка. Четверть миллиона долларов! Но как они могли попасть в чемодан? Каково их происхождение?
Я вдруг почувствовал, что вот-вот упаду в обморок, и схватился руками за край кровати. Мои колени задрожали, и я осел на пол. Но я даже на секунду не выпускал деньги из поля зрения.
Четверть миллиона долларов!
Мстив для убийства! Неужели я действительно убил из-за них двух мужчин и женщину? Как я мог это сделать?
Глава 6
Если бы меня не подозревали в убийстве, я не тронул бы и цента из этих денег. Вероятнее всего я пошел бы с этим чемоданом к Рискину, но что мне теперь оставалось делать? Чемодан давал Рискину мотив — мотив для убийства!
Мне же нужны были деньги, чтобы наконец пролить свет на это запутанное дело. Итак, теперь у меня есть четверть миллиона долларов. Остается воспользоваться ими.
Как только я пришел к такому решению, все остальное показалось довольно простым. Я подкупил Маддокса и лысого портье. Маддокс получил сто баксов, а лысый портье за соучастие — пятьсот. Оба опознали меня, как только прочитали утренние газеты. Там было указано мое имя и довольно точное описание моей внешности. В заметке говорилось:
«Этот человек разыскивается в связи с убийством пока не опознанной женщины. Все сообщения направлять лейтенанту Биллу Рискину из отдела по расследованию убийств».
Однако не было никакого сообщения о предполагаемой награде, так что эта заметка ни Маддокса, ни портье не заинтересовала. Их интересовали только мои доллары.
Я оставался в отеле две недели. За это время мои волосы отросли, и я даже отпустил небольшую бородку. Эта борода плюс очки в черепаховой оправе делали меня совершенно неузнаваемым. Рискин, разумеется, тут же узнал бы меня, но я был уверен, что случайный прохожий, знакомый только с газетным сообщением, увидит во мне простого безобидного гражданина.
Я попросил Маддокса купить мне машину и револьвер. Он приобрел мне подержанный черный «плимут», как раз то, что мне и требовалось, и снабдил двумя револьверами — 22-го калибра и специальным полицейским 38-го калибра и приличным запасом патронов к ним.
После шестнадцати дней заточения в номере я сказал себе, что можно трогаться в путь. Я выехал из отеля безлунной ночью чуть позже десяти часов. Рядом со мной на сиденье лежал револьвер 38-го калибра, а револьвер 22-го калибра находился в кармане. Я был готов к любым неприятностям. Если кому-либо вздумается выстрелить в меня, он тут же схлопочет пулю в ответ.