Бенболт занялся своей сигарой, аккуратно стряхнул пепел в пепельницу.
— Он сказал, что не подумал об этом, но раз уж дело обстоит таким образом, то он хочет завещать все свои деньги и магазин мисс Пегги Вьетт из Сирла.
Мое лицо оставалось бесстрастным.
— Это он обосновал каким-то образом? — спросил я.
— Я спросил его, кто она такая. Он ответил, что она была его любовницей и что он с ней скверно обращался. Поскольку у него нет близких, то почему бы ему не оставить их ей? Он снова так же неприятно ухмыльнулся и добавил, что ей все равно ничего не достанется, поскольку он не намерен умирать, но коли такое случилось бы, пусть уж она порадуется. Я составил завещание, пока он курил сигару, мои клерки засвидетельствовали его подпись.
Бенболт погасил свою сигару.
— Таким образом, мисс Вьетт унаследовала, как минимум, полмиллиона.
— Она уже знает?
— Мистер Везерспун умер только вчера. Завещание должно быть апробировано. Я намерен на будущей неделе съездить в Сирл и сообщить ей.
— А фабрика? Ведь если ее кто-то намерен приобрести, то, как я уверен, эти деньги, как часть состояния Везерспуна, тоже получит мисс Вьетт?
— Я тоже так считаю, — с некоторым сомнением ответил он. — Мистер Везерспун забрал у меня все документы, касающиеся фабрики. Если фабрика уже продана, я, конечно, буду настаивать на правах мисс Вьетт.
— Иными словами, пока у вас нет данных о том, продана ли уже фабрика, а если да, то кому? И раз у вас нет документов, то вы и не будете этого знать?
— Верно, конечно, но как только завещание будет апробировано, я намерен посетить фабрику и установить, что там происходит.
— Фабрика будет продана очень быстро, следите за этим внимательно, мистер Бенболт… Вы говорите, что он забрал всю документацию, так где же она?
— Этого я не знаю, но могу справиться в его банке.
— Сделайте это непременно. И сообщите мне, хорошо?
— Думаю, это возможно.
Он достал новую сигару из ящичка, посмотрел на него, потом положил обратно.
— Вы серьезно утверждаете, что мистер Везерспун причастен к торговле наркотиками?
— Да, а фабрика была основным звеном в хорошо налаженной системе. Рэкет же был настолько выгодным, что его будущий владелец, несомненно, будет развивать его дальше.
Адвокат потер свой двойной подбородок.
— Не следует ли вам обратиться в полицию, мистер Уоллес?
— Как только я это сделаю, они навалятся в первую очередь на вас же. Подготовьтесь к проверке с вашей стороны, а я — с моей.
Я поднялся.
— Сотрудники отдела по борьбе с наркотиками не привыкли церемониться!
— Но ведь я могу сообщить им только то, что сообщил вам, — пробормотал он обеспокоенно.
— Сейчас вы представляете мисс Вьетт. В скором времени кто-то купит фабрику. Вам легче выяснить имя покупателя, чем мне. Покупатель будет новым «толкачом» наркотиков, его нельзя спугнуть, понимаете? Вы узнаете, кто он такой, тогда полиция из отдела по наркотиками поклонится вам в ножки. Так что наведите справки и сообщите мне. Это очень важно.
— Я считаю, что нам надо немедленно посоветоваться с полицией.
— Сейчас рано. Я хочу довести дело до конца сам. Полковник Парнелл имеет полный отчет обо всем. Через пять дней он вернется из Вашингтона. Действуйте заодно со мной, мистер Бенболт, от этого вы только выиграете. Выясните, кто покупает фабрику.
Он немного подумал, затем кивнул.
— Завещание еще не утверждено, я наведу справки. Где я смогу вас найти?
Я протянул ему свою визитку.
— Просто попросите мне передать, я сразу же приеду. Это крупное дело, мистер Бенболт. Постарайтесь не наделать глупостей. Мне нужно раздобыть дальнейшие доказательства… Если только вы их вызовете сейчас, я имею в виду полицию, они испортят все то, что мне удалось сделать, сами же ничего не добьются. В таком важном деле спешить нельзя. Согласны?
— Посмотрю, что мне удастся сделать.
Мы обменялись рукопожатием, и я ушел.
Вернувшись к себе в офис, я уселся и восстановил в памяти все то, что мне удалось узнать.
Как я считал, Везерспун внезапно чего-то испугался. Он собирался удрать, вот почему ему так срочно потребовались наличные деньги. Явившись в хижину старого Джексона, он принялся обыскивать ее, пустив в ход топор. Разумеется, он хотел заполучить накопления старика. Возможно, он их нашел. Пока он занимался поисками, туда явился кто-то еще, подобрался к нему и ударил по голове. Потом дотащил до пруда и скинул тело в воду. Таким способом обычно и расправлялись с торговцами наркотиков.
Придвинув к себе машинку, я напечатал для полковника самые последние новости. Он получит практически документ.
Когда я стал прятать отчет в конверт для Гленды, явился О’Брайен.
— Ну, друг, считай, что тебе повезло! — воскликнул он, плюхаясь на стул. — Я пошел к Берни Айзику, который руководит агентством для стриптизов. Мне чертовски повезло. Понимаешь, именно он устраивал на работу особу, которая называла себя Стеллой Коста.
Я положил ноги на стол.
— Ну и что?
О’Брайен бросил мне на стол конверт.
— Вот она!
Я вытащил блестящую фотографию из конверта. На ней было надето что-то, названия которого я не знал: то ли мини-трусики, то ли символический поясок стыдливости. Таких женщин принято называть секс-бомбами, чего стоила одна ее поза с широко расставленными ногами и руками, поднятыми над головой, на лице было написано чувственное возбуждение. Я не торопился, разглядывая снимок, бросив его на стол, посмотрел на О’Брайена.
— Что еще, Терри?
— Это стоило денег, Дирк. Парень запросил сотню, но я сторговался за полсотни.
Я подумал о Гленде. Она вообще помешается, когда я представлю свой авансовый отчет.
— Что он тебе сказал?
— Этот сукин сын сначала думал за полсотни отделаться одной фотографией, и мне с ним пришлось сцепиться. Пришлось добавить еще двадцатку, он упрям как козел.
Я застонал.
— Ты же знаешь, Дирк, со стукачами иначе не договоришься. Приходится раскошеливаться.
— Ну и что он тебе сообщил?
— Эта стриптизерка явилась к нему еще совсем девчонкой. Он считает, что ей было около восемнадцати. У нее не было никакого опыта, но она ему приглянулась. Полагаю сначала она обслуживала его одного, но я не стал уточнять. Потом он давал ей небольшие поручения в небольших третьеразрядных ночных клубах. Она изо всех сил старалась познать тайны своего ремесла, это его слова. Работала у него целых десять лет и под конец стала мастером в искусстве стриптиза. Лучшим клиентом Берни был Эдмундо Рейз, владелец Скин-клуба. Он взял Стеллу к себе. Для нее это был огромный шаг наверх, если верить ему. У Рейза она проработала восемь или девять лет, затем, год назад, явилась к Берни и заявила, что простилась со стриптизом. Больше Берни ничего не знает. К этому времени ей уже было около сорока, к тому же она располнела. После этого он ее больше не видел и не получал от нее известий.
— Берни не упоминал, что у нее был ребенок?
— Ой, как же! Он сказал, что ребенок ей здорово мешал. Она не могла участвовать в вечерних представлениях, потому что ей нужно было смотреть за ребенком. Но Берни с этим мирился, у него самого десять ребятишек, однако он считает, что без мальчишки она бы зарабатывала гораздо больше.
Я придвинул к нему фотографию.
— Посмотри внимательно на эту женщину. Не обращай внимания на ее грудь и бедра, сосредоточься на лице.
Он уставился на фотографию, потом захохотал:
— Трудно не обращать внимания на все самое привлекательное, верно?
— Если можешь, мысленно представь себе свадебные снимки миссис и мистера Герберта Стобарта, которые тебе показывал Фэн. Ты замечаешь сходство между Стеллой Коста и миссис Стобарт?
Он ошеломленно посмотрел на меня, потом снова на фотографию.
— Ну, возможно. Да, черт возьми, возможно. Ты хочешь сказать, что эта стриптизерка — миссис Стобарт?
— Не знаю. Это так??.
— Вообще бы я не стал присягать, но когда ты мне об этом сказал, я действительно могу подтвердить: сходство удивительное.