— Я бы посоветовал вам начать с того, чтобы позвонить в полицию штата, — сказал я успокоительно. — Они и займутся этим делом.
У него глаза чуть не вылезли из орбит.
— Я не могу этого сделать. Шериф Мейзон не захочет иметь с ними ничего общего. Он ведь здесь шерифом вот уже скоро двадцать лет, и ни разу туда не обращался.
— На этот раз пришло время. Все равно вам придется вызвать их рано или поздно, так что лучше это сделать сейчас.
Он потер подбородок тыльной стороной ладони. Я только что не слышал, как напрягаются у него мозги, когда он обдумывал ситуацию, и мне стало еще более жалко его. Он был лоялен к старому пьянице. Он знал так же, как и я, что, если полиция штата прибудет сюда и бросит взгляд на шерифа, его песенка будет спета.
— Он выходит в отставку в конце года, — Андерсен сказал то ли мне, то ли самому себе. — Он был прекрасным человеком, но бутылка сильнее его. Его все любят.
Они все отворачиваются и стараются ничего не замечать, когда он напивается. Если полиция штата…
Он снова потер подбородок и беспомощно посмотрел на меня.
— Я сообщаю об убийстве, — сказал я. — На этом моя миссия заканчивается. Что вы будете делать — это ваша забота.
Он снова посмотрел на мою карточку.
— Вы работаете у полковника Парнелла?
— Да.
— Замечательное агентство. Самое лучшее.
Он начал действовать мне на нервы.
— Да, самое лучшее.
— Я слышал, там имелась вакансия на место оперативника. Я писал туда.
Он снова потер подбородок.
— Но место было уже занято. Я много бы отдал, чтобы работать у полковника Парнелла. Как вы считаете, будут ли еще вакансии?
— Может быть. Все зависит от кандидата. Полковник постоянно ищет сообразительных оперативников.
— Жалованье хорошее, да?
— Конечно.
— Для меня было бы счастьем работать у полковника…
И вновь он стал терзать свой подбородок, не глядя на меня. У него были честолюбивые мечты.
— Я сыт по горло этим Богом забытым городишком.
— Теперь он приобретет широкую известность, — сказал я. — Убийство всегда занимает первые полосы всех газет.
Он вздрогнул, как будто в своих грезах совершенно забыл об убийстве, которое ему предстояло распутывать.
— Да, я об этом не подумал. Господи, что же мне делать?
— Вызовите полицию штата, пока Джексон не зачервивел.
Он стал заметно бледнее.
— Я не могу этого сделать! — Он с отчаянием посмотрел на меня: — Как бы поступили на моем месте?
— Ну, если бы я не мог вызвать полицию штата, я бы отправил туда санитарную машину и врача, сам бы поехал с ними, чтобы все посмотреть на месте. В конце концов, вы не располагаете ничем иным, кроме моего заявления.
Он сразу повеселел.
— Я так и поступлю, — сказал он и потянулся за трубкой.
Я прошел к двери и посмотрел на шумную улицу, пока он разговаривал по телефону. Ситуация казалась мне достойна комикса, но я подумал, что, если я немного подбодрю Андерсена, я получу через него ценную информацию, с которой не стыдно будет вернуться к полковнику.
Когда он закончил разговор, я присоединился к нему.
— Санитарная машина уже едет, в ней будет доктор Стид. Он наш коронер.
Несколько неуверенно он посмотрел на меня.
— Он очень старенький, но после шерифа он здесь самый важный житель.
Поерзав на месте, он добавил:
— Полагаю, вы частенько сталкиваетесь с делами об убийствах, верно?
Было ясно, что он жаждет услышать от меня «да», поэтому я решил его не разочаровывать.
— Мы занимаемся самыми разнообразными делами: убийства, шантаж, похищения. Я вношу свою лепту в их расследование.
Он просиял.
— Я вот о чем подумал. Не согласитесь ли вы поехать со мной? Вы могли бы обнаружить то, чего я бы не заметил.
— Я не могу этого сделать. Шерифу это не понравилось бы. Он же не выносит соглядатаев. Мне не хочется иметь от него неприятностей.
— Ох, он не доставит никаких неприятностей. Как только он примет свою порцию, он становится другим человеком. Я вас не обманываю. Вы нарвались на него в неподходящий момент. Он будет рад воспользоваться вашей помощью.
— Вам бы лучше спросить у него. Как долго он будет недосягаем?
— Ну, он появится примерно через пару часов, но спрашивать его не требуется. Вы его не узнаете, когда в следующий раз увидите его. Его особенно любят в нашем городе после того, как он нагрузится скотчем.
Тут к нам подъехала старомодная машина скорой помощи. В ней сидели два цветных санитара в белых халатах и седовласый старец, которому было около восьмидесяти лет. Самое малое семьдесят пять, решил я. Его физиономия напоминала печеное яблоко, ходил он, чуть волоча одну ногу.