— Интересно знать, кто-нибудь из офицеров пытался потолковать с солдатами и удостовериться, были ли они в таком же восторге от Митча, как вы?
— В этом не было необходимости… Черт побери, мы были дружным полком. Все шло как по маслу… Митч руководил солдатами, мы отдавали приказы, ни к чему не придерешься.
— И тем не менее я хочу разобраться. Мне надо поговорить с одним хотя бы солдатом, служившим под его началом. Ты не знаешь никого, кто живет неподалеку?
Чик задумался, потом кивнул.
— Хэнк Смит, цветной. Он работает в Майами, вывозит отбросы на большом грузовике. В прошлом году я на него наткнулся. Я-то его не помнил, но он сам меня узнал. Настоял, чтобы я зашел к нему домой в Вест-Майами выпить за старые времена. Когда он был в полку, он был хорошим солдатом. Сейчас я припоминаю, что он как-то не отреагировал, когда я заговорил о подвиге Митча и его медали. Только кивнул и заметил, что это было здорово для полка, затем переменил тему разговора…
Чик почесал затылок.
— Ну, не знаю. Возможно, ты в чем-то и прав. Я не думаю, что полковник одобрил бы, но тебе стоит поговорить со Смитом. Ты найдешь его на Вест-авеню. У него там дом на самом углу.
Через час моя машина уже ехала по цветному гетто Вест-Майами. Часы показывали 23.10. Мы с Чиком проглотили по булочке с рубленым бифштексом, потом он поехал на какое-то свидание, которое подозрительно часто именовал «деловым», затем я вернулся в свою двухкомнатную квартирку, уложил чемодан для поездки в Сирл, и решил, что у меня есть еще время заехать в Майами и попытаться найти Хэнка Смита.
Вечер был жарким и душным. Вест-авеню с обоих сторон была окаймлена маленькими полуразвалившимися домиками. Цветные их обитатели сидели на верандах, ребятишки играли прямо на улице. Я остановил свою машину на углу и промаршировал под любопытными взглядами к обветшалому бунгало на правой стороне.
В качалке сидела огромная толстая женщина, уставившись глазами в одну точку. У нее на голове был сооружен тюрбан из ярко-красного платка, одета она была в цветастое платье, полинявшее от многочисленных стирок. Ее маленькие глазки переместились на меня, когда я вышел из машины, толчком открыл калитку и пошел к веранде. Я не сомневался, что глаза всех людей, сидевших на других верандах, смотрели на меня.
— Миссис Смит? — спросил я, остановившись перед ней. Теперь я мог определить, что ей было около пятидесяти. Ее широкая, черная физиономия имела то решительное выражение, которое характерно для женщины, всю жизнь старающейся жить не хуже других и не желающей примириться с тем фактом, что это неосуществимая мечта.
Она слегка наклонила голову:
— Да, это я.
— Мистер Смит дома?
— Зачем вам мой муж? Если вы что-то продаете, можете нас не беспокоить. Деньгами распоряжаюсь я, у меня нет лишних, чтобы потратить их на какую-то ерунду.
В проеме двери появился высокий широкоплечий негр. На нем была чистая белая рубашка и джинсы. Его коротко подстриженные курчавые волосы во многих местах были тронуты сединой. Налитые кровью черные глаза смотрели внимательно, но когда широкие губы раздвинулись в улыбке, обнажив белые зубы, его физиономия стала необычайно дружелюбной.
— Чего вы хотите, мистер? — спросил он низким очень приятным голосом.
— Мистер Смит?
— Правильно… это я.
— Мистер Смит, надеюсь, я вас не очень сильно оторву от дел. Чик Барли сказал, что вы, возможно, обрадуетесь моему визиту.
Его улыбка стала шире.
— Мистер Барли замечательный человек. Конечно, я всегда счастлив встретиться с его друзьями.
Он шагнул вперед и протянул руку, которую я с удовольствием пожал.
— Дирк Уоллес, — представился я. — Работаю у полковника Парнелла.
Он снова улыбнулся.
— Другой великий человек. Входите же, мистер Уоллес. Наши соседи излишне любопытны. Давайте выпьем.
— Хэнк! — резким голосом крикнула супруга, — осторожнее с выпивкой.
— Успокойся, Ханна, — сказал он, ласково ей улыбаясь. — Немного виски не повредит хорошим друзьям.
Он провел меня в небольшую комнатку. Мебель была самая простая, но достаточно удобная: два кресла, стол, три стула с прямыми спинками.
— Садитесь, мистер Уоллес.
Смит указал на одно из кресел.
— Что вы скажете в отношении скотча?
— Что ж, прекрасно.
Пока он отсутствовал, я осмотрелся. На стене висел его портрет в солдатской форме, его свадебная фотография и портреты двух забавных детишек. Смит вернулся с двумя стаканами, в которых постукивали кусочки льда и плескался виски.