— Фред копил деньги?
Волли удивился:
— Не знаю, но я как-то думал об этом. Ему хорошо платили за лягушек. Полагаю, он всего не тратил.
— Вот почему я хочу разыскать Джонни. Похоже, что он единственный наследник Фреда. Идут разговоры, чтобы приобрести его ферму.
Волли кивнул:
— Везерспун?
— Да.
— Вы с ним встречались?
— Да.
— Он приехал в наш город приблизительно десять лет назад и с тех пор занимался скупкой недвижимости. Приобрел лягушачью фабрику. Приобрел мой магазин. Как только представится бедняга Боб, а это случится в скором времени, как все считают, Везерспун купит его отель.
— Деньги ему дает его фабрика?
— Не знаю. Она приносит прибыль, но все же не столько…
— Ходят слухи, мистер Воткинс, что после исчезновения Джонни у Фреда работала какая-то молодая девушка.
Он кивнул.
— Это вам сказал старый Эйб Леви. Он на всех углах кричит о том, что самолично видел ее. Он слишком много пьет. И вообще, в Сирле циркулирует слишком много всяких неправдоподобных историй. Этой, кстати, я не верю.
— Эйб предполагает, что Джонни все еще был на ферме, ну а с девушкой они крутили любовь.
— Один Эйб может придумать такую глупость. Если он действительно кого-то там видел, то только Джонни. Сами подумайте. Ни одна девушка не согласится остаться с дурно пахнущим безногим стариком, который терпеть не может женский пол, стирать его белье и жить с лягушками.
Волли рассмеялся:
— Не слишком заманчиво, верно?
Я подумал, что он, может быть, прав.
— Ну что же, мистер Воткинс, не стану вас задерживать, — заговорил я, поднимаясь с места. — Вы мне рассказали много интересного. Я хочу об этом подумать, затем, с вашего разрешения, я вернусь к вам с новыми вопросами.
— Вы будете присутствовать на похоронах Фреда, мистер Уоллес?
— Едва ли. Когда они состоятся?
— Завтра в одиннадцать. Соберется весь город. Сирл любит похороны.
Он потер свое колено:
— Я тоже там буду, никакая нога меня не удержит.
— Может быть, мне подвезти вас на машине?
— Вы очень добры. Все в порядке. Боб Вьетт обещал захватить меня.
Глубоко вздохнув, он добавил:
— Боюсь, что именно он будет следующим…
Пожав ему руку, я поехал назад в Сирл.
Пегги была за столом администратора. Когда я вошел в вестибюль, она мне лучезарно улыбнулась.
— Хотите взять свой ключ, Дирк?
— Спасибо, Пегги, и не можете ли вы организовать мне междугородный разговор из моей комнаты? Мне нужно кое-кому позвонить.
— Папа ушел, — сообщила она, протягивая мне ключ. — Что вы скажете, если я через полчаса поднимусь к вам и докажу, как удобна ваша кровать?
Мне стало ее жалко. Она была пьяна и по неизвестной мне причине расстроена.
— Послушайте, Пегги, вы слишком молоды для меня, — сказал я очень мягко, — и позабудьте про джин.
Она вспыхнула и глаза ее сверкнули:
— Вы не представляете, мимо чего проходите мимо!
— Так не забудьте о междугородном разговоре, — напомнил я ей и прошел к лифту.
Через десять минут я разговаривал с Чиком Барли.
— Выяснил что-нибудь для меня, Чик? — спросил я.
— Нет еще. На это требуется время.
Я услышал в трубке легкое дыхание и понял, что Пегги подслушивает.
— Никаких подробностей, Чик, — сказал я вежливо, — нас слушают. Постарайся сделать это поскорее, хорошо?
Я повесил трубку.
Остальную часть вечера я потратил на составление подробного отчета о моем визите вместе с Биллом Андерсеном в домике Джексона, о яме под кроватью, о моем разговоре с Гарри Везерспуном и Волли Воткинсом. Покончив с отчетом, я запер его в столе и спустился в ресторан. В зале сидели всего лишь четверо одиноких мужчин, очевидно коммивояжеры, которые ели и работали одновременно. Ни один из них даже не посмотрел в мою сторону.
Я съел превосходную отбивную с картофелем, затем вернулся в свою комнату, включил телевизор, разрешил ему нагнать на меня тоску, пока я не стал клевать носом.