Помня, что в таком случае мне не миновать коммутатора, я только улыбнулся ему и заперся в будке.
Я набрал номер, который дал мне Чик. Терри О’Брайен ответил, как будто он сидел рядом с телефоном в ожидании моего звонка.
Это был один из молодых подручных, которых набрал полковник. Они бегал по поручениям, выполняя несложную работу самостоятельно. Он гудел как шмель от неиспользованной энергии и был полон амбиции.
— Терри? Уоллес, — сказал я. — Что ты для меня выяснил?
— Привет, Дирк.
Я услышал, как шуршит бумага.
— Миссис Стобарт? Правильно?
— Правильно, — подтвердил я, сдерживая нетерпение. — Что ты раздобыл?
— Я потратил целых два часа на раскопки в морге Херелда. Фан здорово помогла, но результаты незавидные.
Так непочтительно у нас именовался отдел хранения справочного материала в редакции газеты «Геральд», где всем заправляла Фанни Батли, ночной клерк. Если кому-то из агентов Парнелла требовались сведения о жителях города, они моментально обращались к ней.
— Что же ты узнал?
— Филлис Стобарт — жена Герберта Стобарта. Ей около сорока лет, ему примерно сорок шесть… Он купил виллу на Броудхерст Бульваре. Высокий класс. От четверти до полумиллиона. Это было год назад. Он утверждает, что занимался экспортно-импортными операциями на Дальнем Востоке — в Сайгоне. Продал свое дело до того, как победили вьетнамцы, и получил кучу денег… Они оба из людей состоятельных, но далеко не сливки общества. Судя по фотографии, которую я видел, ему палец в рот не клади. Из тех ловкачей, которые появляются из ничего, а потом прибирают к рукам все, ничем не брезгуя, В ней больше породы. Повторяю, я сужу по фотографии. А вот их дом, опять-таки по фотографии, экстракласс. Три машины: «ролле» и «джип» для него, у нее — ТР-7. Четыре человека прислуги. Он отошел от дел, играет в гольф и покер. Она в бридж.
Он замолчал, потом с надеждой спросил:
— Ну как?
— Пока замечательно. Сейчас задам дополнительные вопросы. Ничего не сказано о детях. Фактически справка касается только их социального положения.
— Я все это нашел в газете…
— Все ясно. Но я-то хочу знать как можно больше об этой женщине. Откуда она и кто такая. Есть ли у них дети.
Терри тихонько застонал:
— О’кей, завтра я займусь этими вопросами.
— Запасайся самой острой лопатой и приступай к раскопкам! — сказал я и повесил трубку.
Выйдя из будки, я понял, что Боб Вьетт скучает, и подошел к нему.
— Пегги нездорова? — спросил я, останавливаясь перед ним.
Он печально посмотрел на меня.
— Она в больнице.
— Приношу вам свои соболезнования… Ей плохо?
— Врачи говорят: трудный случай, но они обещают справиться.
Болезненная судорога исказила его болезненное лицо, но он выжал жалкую улыбку:
— Мистер Везерспун покупает отель.
Он растерянно развел руками.
— Он отчаянно со мной торгуется, понимая, что я долго не протяну. Во всяком случае, Пегги не будет голодать.
Мне было больно смотреть на этого несчастного человека, который ухитрялся не показывать всем, как он страдает.
— Он планирует модернизировать отель, — продолжал Боб. — Весь старый персонал будет заменен, кроме кухарки. Ничего не поделаешь, время идет вперед.
— Похоже, что мистер Везерспун коллекционирует недвижимость в Сирле.
Он кивнул, потом потянулся за моим ключом.
— Наверное, вы уже будете ложиться, мистер Уоллес?
Я забрал ключ, улыбнулся ему и поднялся на лифте к себе наверх.
У себя в номере я стал не спеша оценивать прошедший день, то, что услышал от Терри О’Брайена, и пришел к заключению, что все еще топчусь на месте. После этого мне осталось только принять душ и лечь спать.
Я нашел Волли Воткинса за подрезанием роз на кустах, окаймлявших дорожку к его бунгало.
Увидев мою машину, он выпрямился и пошел мне навстречу. Он прекрасно выглядел.
— А я-то все думал, когда буду иметь удовольствие снова вас видеть, — сказал он, пожимая мне руку. — Хотите кофе?
— Спасибо, нет. Я только что позавтракал.
Время было 10.05.
— Как ваше колено?
— То лучше, то хуже. Когда бывает лучше, я немного работаю в саду.
Я остановился, любуясь розами.
— Лучших никогда не видел! — воскликнул я совершенно искренне.
— Знаете, я ведь с ними разговариваю…
Он рассмеялся:
— Цветы реагируют на ласку. Они любят, когда ими восторгаются.
Мы уселись в качалки в тени. Он закурил трубку, я — сигарету.
— Итак, молодой человек, нашли вы Джонни? — спросил он.